Эти скромные слова старика моментально вызвали в голове Киёмори образ отца. Какое-то время он сидел молча, опустив взгляд, что-то обдумывая, затем поднял глаза и произнес:
— Старый, теперь мы спустимся вниз, в Рокухару, и будем ждать приказов из дворца. Я выполнил то, что собирался сделать. На сердце у меня легко, и нет никаких сожалений. Со всем смирением я буду ожидать решения. Что скажешь, Токитада?
Вскочив на ноги, Киёмори надел кожаные доспехи и вместе со слугами двинулся по руслу речки, стекавшей вниз, к Рокухаре.

— Значит, Киёмори, сын Косоглазого, это сделал? Как же ему удалось?
Полное пренебрежение Киёмори в отношении горы Хиэй потрясло столицу, причем в основе всенародного удивления лежало почти нескрываемое удовлетворение. Даже придворные не говорили о Киёмори ничего дурного, а соперничавшие монастыри поднимали гору Хиэй на смех. По мере того как потрясение от неожиданности проходило, а страх отплаты со стороны монахов утихал, люди начали размышлять, как же власти поступят с Киёмори.
Император-инок Тоба неоднократно получал угрозы с горы Хиэй, а регент и государственные министры собирались ежедневно и рассматривали требования священства. Тоба, державший в своих руках реальные рычаги власти, посещал заседания, но не подавал ни одного знака, одобрявшего или осуждавшего поступок Киёмори, а внимательно выслушивал все, что там произносилось. Во время обсуждений министр Ёринага настаивал на казни Киёмори, доказывая, что лишь такое решение внушит народу страх к богам и умиротворит власть на горе Хиэй.
Возвышенный от рождения и удостоенный многими атрибутами вельможи, Ёринага был не только ученым человеком, сведущим в китайской классике и буддистской литературе, но и неотразимым оратором, приводившим обычно неопровержимые аргументы. Но когда ему перечили, неистовый характер и заносчивость превращали его в человека, которого боялись даже ему равные, ибо, пребывая в расстроенных чувствах, он не уважал ни личность, ни ранг.
— Это правда, — молвил Ёринага, — что гора Хиэй не в первый раз приносит прошение с оружием в руках, но действия владетеля Аки нельзя рассматривать просто как ответные меры. То, что он сотворил, называется святотатством и никак иначе. Он пренебрег богами, согрешил против Будды, и недооценить его поступок — значит, оправдать преступника и вымостить дорогу для будущего мятежа. Сомневаюсь, что монашество отнесется к этому делу беспечно. Никто не приветствует мысль о непокорности, ведущую к гражданскому возмущению, и ради общественного блага я отказываюсь слушать любые заявления, призывающие пожалеть Киёмори. — Среди одной группы министров пронесся возражающий шепот, но Ёринага живо заставил их замолчать. — Кажется, я слышу невразумительные выражения противоположного мнения? Дайте же и мне послушать. Давайте обсудим это здесь.
Только выражением глаз, внимательно изучавших лицо каждого придворного, император-инок выдавал свое беспокойство. Даже он не осмеливался противоречить Ёринаге. Но все-таки нашелся один человек, который возразил, — Синдзэй, придворный высокого ранга, принадлежавший к южной ветви влиятельного дома Фудзивара. Синдзэй никогда не пользовался популярностью при дворе среди своих могущественных сородичей, и многие годы его оттесняли на малозначимые должности. Лишь после достижения шестидесятилетнего возраста ему удалось занять достаточно важный пост при Приюте отшельника и то, как передавали источники при дворе, благодаря своей жене Кии, даме из свиты госпожи Бифукумон. Обязанности Синдзэя как государственного советника охватывали разработку и обнародование императорских указов. Он обладал недюжинными способностями, поскольку давно завоевал репутацию ученого мужа, в познаниях не уступая никому при дворе, и сам Ёринага числился в его учениках.
На последнем заседании именно Синдзэй сказал Ёринаге:
— Сколь убедительно звучат ваши аргументы! Не кажется ли вам, господин, что в данном деле вы отстаиваете интересы горы Хиэй? Три императора — Сиракава, Хорикава и Тоба — признавали необходимость остановить монахов с горы Хиэй, но никто в этом не преуспел. Мы не можем этого же сказать и о Киёмори. Но он, по крайней мере, проложил путь, следуя по которому мы сможем привести их в чувство. Разве не показал он монашеству, что двор не станет робеть перед их высокомерием и демонстрацией силы?
Синдзэй говорил с уверенностью человека, знакомого с направлением мыслей императора-инока. Он также знал, что и правящий класс, и простой народ не испытывали симпатий к монахам и поддерживали Киёмори. Затем он произнес:
— Что касается невозможности простить Киёмори — мы должны помнить, что его величество и придворные предоставили ему в отношениях с монахами полную свободу действий. Если Киёмори преступил пределы полученных им полномочий и заслуживает наказания, то пусть те, кто одобрял его предложение, тоже разделят вину владетеля Аки. Это правда, что Киёмори осквернил Священный ковчег, но будь ковчег воистину символом богов и Будды, разве оказался бы он так уязвим? Скорее можно сказать, что поступок Киёмори разогнал тучи обмана и помог людям обновить их веру в небесные существа. Неужели эта атака на священную эмблему привела к падению на землю богов и Будды, или тьма спустилась на мир?
Слова Синдзэя были встречены сдержанным смехом. Ёринага криво улыбнулся и поджал крупные губы, а глазами задержался на императоре-иноке, всем своим видом выражавшем одобрение. Это и решило исход императорского совещания. Киёмори приказали выплатить штраф медными деньгами, и новость о легком наказании быстро распространилась по всей столице.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188