Ночь опускалась на землю; все затихало.— Кого-ток… — позвала она. Голос ее звучал в тишине как блеяние овечки.Она ускорила шаг, не сводя глаз с тропы, шедшей между оледенелых валунов.— Кого-ток…— Здесь я, девочка моя… — донес до нее ветер.Протиснувшись в щель между валунами, она наконец отыскала ее.Кого-ток отдыхала на гладкой гранитной плите. Валуны, оставленные отступившим Ледником, лежали здесь так, что образовывали что-то вроде крыши, под которой можно было спрятаться от ветра и снега. Отложения песка и земли почти намертво закрыли бреши между камнями. Местами они густо поросли полынью. Небо тем временем темнело, и рассеянные облака все тянулись к югу.Кого-ток поглядела на нее. Она разжала губы, обнажив беззубые десны, покачала головой и криво улыбнулась. Опершись на руку, она приподнялась, и в ее слезящихся от старости глазах блеснул отсвет полярного сияния.— Нашла меня, а?— Ты потерялась иди нарочно отстала, чтобы…— Не продолжай, девочка моя. Лиса склонилась над старухой и вцепилась в ее костлявое колено.— Что?— Время пришло, вот и весь разговор, — легко сказала Кого-ток, подняв голову и поглядев на Лису. — Я все время отстаю, задерживаю других. Вот я и нашла хорошее местечко — и села отдохнуть…— Да что ты? Мы же стали лагерем. Ты можешь…— Нет. — Старуха мягко похлопала Лису по руке, но та уже поняла, куда клонит Кого-ток. — Нет, деточка, не надо об этом. Я уж давно все знаю о том, как это случается. Я смерть загодя чую. Душа моя собирается в дорогу. — Она указала на немногие звезды, проглядывающие сквозь покрывшие небо радужные полосы. Лиса почувствовала в груди мучительную пустоту.— Что же мне без тебя делать? — прошептала она. Кого-ток рассмеялась:— Ох, ты далеко пойдешь, деточка. Я тобой горжусь. В тебе живет дух женщин былых дней. Ах, как ты тогда взяла Мышь за гордо — у меня на сердце потеплело! А помнишь, как ты метнула копье перед Обновлением? Подбила гуся прямо на лету! Немногим мужчинам такое под силу.— Идем, ты уже отдохнула. Пойдем же! Лагерь Народа всего в одном броске копья отсюда, на холме. Мне надо бы получше следить за тобой. Если бы я…— Нет уж, — хмыкнула Кого-ток. — Я двое суток ковыляла на этих вывернутых ногах, пока не улучила минутку, чтобы отойти в сторону. Да и Зеленая Вода рада была поговорить с тобой. Хорошая она женщина, эта Зеленая Вода.— Но ты не можешь…— Конечно могу! — Она отстранила от себя Пляшущую Лису. — Это дело добровольное. Погляди на меня. Шкуры шить я не могу. Ребенка на меня не оставишь: засыпаю. Все равно я не переживу этой Долгой Тьмы. Я знаю.— Откуда ты знаешь?— Да уж знаю. Так вот послушай, Лиса. Если уж мне все равно помирать, что лучше для Народа? Чтобы я болталась без дела и поедала запасы, вырывала еду изо ртов у маленьких детей? Ведь Долгая Тьма начинается. С едой будет туго.— А если я тебе свою отдам?Кого-ток ласково усмехнулась:— Ты хорошая девочка, но я твоей еды не возьму.— Почему?— Я научила тебя всему, что знала из древних преданий: и как охотиться, и как собирать травы. Так заведено в Народе: все проходит. Мое время кончается, а ты живи, как я тебя научила, а состаришься — сама будешь учить других. Только это и важно. Пляшущая Лиса покачала головой:— Не могу я глядеть, как ты собираешься помирать! Кого-ток рассмеялась:— Молодым это всегда не под силу.— Лагерь совсем близко. Хоть туда-то дойди. Я помогу тебе…— Нет, детка моя. — Кого-ток покачала головой. — Мне нравится, как ты уламываешь меня, но я лучше знаю, как мне быть. Что могла, я уже сделала. А ты ищи своего Сновидца, девочка моя. Ищи свое будущее.Пляшущая Лиса закрыла глаза, припадая к тощей старушечьей руке.— Я… я побуду пока с тобой. Сделаю чум, чтобы там…— Иди, — нежно прошептала ей Кого-ток. — Я тут, может, еще не один день протяну. Эдак ты опоздаешь к своему Сновидцу.— Я его потом все равно отыщу. Разреши мне…— Лиса…— Да?— О Сновидце. Ты никогда не видела настоящих Сновидцев, и я боюсь, что…— Я видела Бегущего-в-Свете после Волчьей Охоты. И потом, я же была замужем за Кричащим Петухом.— Это совсем другое.— Что же? — с трепетом спросила Лиса, чувствуя, как запнулась старуха.Кого-ток вздохнула, хрипя простуженными легкими.— Старые, настоящие Сновидцы… Нет, не упомню ни одного, кто был бы женат.— Не понимаю.Кого-ток причмокнула губами:— Я так и думала. Я никогда не говорила с тобой по-настоящему о Бегущем-в-Свете и обо всем таком, но, деточка моя, если он был у Цапли, ты можешь не узнать его, когда увидишь снова.— Да это просто глупо, конечно же я его узнаю! Я его знаю с…— Я не то имею в виду. — Кого-ток потянулась вперед и, прищурившись, стала высматривать что-то среди звезд. — Лиса, Сны меняют человека. Что-то происходит у него в голове. Он забывает о вещах этого мира. О друзьях… И тем более — о любви.— Да вовсе нет, Сновидцы — такие же мужчины, как все. Я хочу сказать — Кричащий Петухом ничем не отличался от…— Ба! — прыснула Кого-ток — Кричащий Петухом! Так он и не Сновидец вовсе. Ну бывали у него проблески когда-то, много лет назад. А потом он стал думать о власти — и это подавило все другие мысли. Потому он и потерял всю свою Силу, дитя мое.Пляшущая Лиса вцепилась в руку старухи.— А Бегущий-в-Свете, Бабушка? — спросила она.— Настоящий Сновидец забывает обо всем, кроме Сна. Никто не знает, почему это происходит, но так уж оно бывает. Я девчонкой слышала: много сердец из-за этого разбилось.Лиса вдохнула прохладный ночной воздух. Тяжесть сдавила ее грудь.— Ты хочешь сказать, что он, может, и не ждет меня больше?— То-то и оно.Лиса вздохнула и поглядела на снежные хлопья, сверкающие при свете битвы Двоих, что идет в северном небе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148