В Пизе сделали остановку. Необходимо было обновить запасы снеди и пресной воды. Правитель города, Пьетро Гамбакорти, сам встретил папу и просил о снисхождении к арестованным. Урбан рассвирепел:— Они заговорщики, отцеубийцы, они намеревали отравить папу, своего отца! Они слуги дьявола! — кричал он.Заключенные, напоминающие скелеты, продолжали, однако, отстаивать свою невиновность.В Генуе дож передал папе письмо от английского короля:«Кардинал Истон — мой подданный, — писал король Ричард. — Если он действительно думал отравить тебя, если ты боишься за свою жизнь, удали его. Отправь его ко мне. Я сам буду присматривать за ним. Если же ты не пришлешь кардинала ко мне, то, значит, ты со мной не считаешься. А это заставит меня задуматься, не является ли законным папой Климент VII, а не ты».Английского кардинала пришлось освободить, но другим досталось еще больше, невзирая на просьбы генуэзцев прекратить их мучения.Урбан упорствовал. Приближалась развязка.Когда сбежали два «министра» папы, — кардинал Равенны и кардинал Пьетро-Молло, даже безумный Урбан почуял начало конца. Вскоре узналось, что оба бежали к Клименту VII в Авиньон.— И этих змей я столько лет пригревал на своей груди!У него оставались в заключении пятеро кардиналов и четыре епископа, и уже была совершена попытка их выкрасть.Урбан снова сел на корабль. Девятерых арестованных, измученных до предела людей, по его приказу посадили в мешки и, отплыв подальше от берегов, утопили в море.Когда добрались до Лукки, выяснилось, что Карл Дураццо убит в Венгрии. Папа тут же проклял вдову и королевского сына, заявив, что наследником короля является он сам.Как давно строгий епископ из города Бари обещал покончить с симонией и развратом церковников! Разбогатев, Урбан извлек из монастыря двух своих племянниц и, богато наградив, выдал замуж. Продолжал кутить и тратить церковное серебро похитивший монахиню из монастыря Франческо Приньяно, племянник Урбана. Меж тем, в воспаленном воображении Урбана роились все новые планы завоеваний, теперь уже в Греции, в Ахайе, «чтобы помочь грекам обрести свет, утраченный при патриархе Фотии в VIII веке»(!)И плевать было ему, как и всем папам до и после Урбана, что именно католическая церковь, как предельно ясно доказал Фотий, культурнейший человек своего времени, отпала от Вселенского православия, что произошло не разделение церквей, а именно отпадение, формально лишь закрепленное уже в XI столетии, что чудовищный процесс обмирщения Запада, «путь технического прогресса», в наши дни поставивший под вопрос само существование человечества, начался именно тогда, именно с эпохою Возрождения, когда тело одолело Дух, духовное начало, объявленное стеснительными узами «мрачных» Средних веков, было принесено в жертву плоти, в жертву безверию, и начали рушиться все те преграды, которые хоть как-то обуздывали хищный «звериный» дух европейца… Какой уж там гроб Господень, какие подвиги во имя Христа, когда пьяные крестоносцы в цареградской Софии заставляли на святом престоле танцевать голых проституток!Урбан рвался ухватить свой кусок из византийского наследства, он затевал войну с венгерским королем и уже издал буллу, объявлявшую о конфискации в пользу римского престола Ахайи (Пелопоннеса, где располагалось тогда Ахейское княжество, формально подчиненное венгерскому королю). И неизвестно, чем бы все это окончилось, но по дороге в Рим Урбан упал с мула и по приезде в вечный город вскоре умер (1389 г.).Папский племянник быстро отвез похищенную красавицу-монахиню в ее прежний монастырь, взял жену и детей, забрал все награбленные богатства и тихо смылся, направляясь на корабле в Рим. Увы, корабль затонул. Приньяно с семьей погибли, и судьба еще раз доказала, что справедливость все-таки живет в мире и наказание за грехи приходит в свой неотменимый черед. Правда — не ко всем и не всегда. Но… вправе ли человек судить о промыслах Высшей Воли? XX Оставшиеся кардиналы Урбана, числом четырнадцать, опасаясь мести Климента VII, собрали конклав и выбрали нового папу из своей среды, молодого человека, Петра Томачелли, неаполитанца, друга семьи Косса и ровесника Бальтазара. Ему было тридцать лет, и, в отличие от Бальтазара, теолога и доктора обоих прав, как-никак, он был абсолютно безграмотен, по свидетельству Дитриха фон Нима. Полагаем, однако, что бы там ни писал злой на всех Дитрих фон Ним, латынь-то он знал и обычной грамотностью владел!Быстрота выбора не должна нас удивлять. Когда-то выборы нового папы затягивались неимоверно, иногда на годы. В борьбе с чем были изобретены новые правила выбора: «конклав», что значит — под ключ, когда кардиналов-выборщиков запирали, иногда даже замуровывали двери, до тех пор пока они не придут к согласию. Ежели кардиналы затягивали выборы, им сокращали рацион, подавая в окошко лишь хлеб и воду.При этом, однако, кардиналы-выборщики могли иметь помощников (не более трех), и, возможно, Бальтазар Косса был таким помощником, «конклавистом» на выборах Томачелли.На другой день по избрании Томачелли, ставший Бонифацием IX, вызвал Коссу и назначил его архидиаконом в соборе Святого Евстафия, попросив быть при нем помощником и секретарем. Любопытно (Парадисис не говорит об этом ничего), в какой мере сам Косса повлиял (смог повлиять?) на выборы нового папы. А что смог — почти несомненно. Ведь именно с этим избранием Бальтазар, наконец-то, окончательно разделывается с пиратским прошлым и становится на твердый путь духовной карьеры (и на твердый путь, добавим, упоминания в исторических источниках).Климент VII, что можно было предвидеть, тотчас предал Бонифация IX анафеме.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143