Боярин, что отвечал за ихний ряд городень, почитай, целый день не отходил от работающих, но князя Михайлу мужики видали редко, и все как-то издали. Но единожды он и к ним пожаловал. Озирая уже почти готовую стену, рассыпая улыбки, что-то говоря спутникам, он шел, перешагивая через бревна и кучи земли (коня вели в поводу, сзади), в одном холщовом зипуне, без ферязи, единой белизною одежд да шелковым шитьем по нарукавьям отличный от простых мастеров.Мужики, шуткуя, подтолкнули Онисима сзади.— Вона! Твой князь! Созови, слышь! Али оробел?И верно, оробел Онька и совсем уже негромко позвал:— Княже!Михаил оглянул вполголовы, вприщур, на столпившихся мужиков, улыбаясь, шагнул встречу устремленному на него взгляду, еще ни о чем не догадывая.— Не узнал, князь? А ето я, Онька… — сказал Онисим и растерянно замер, увидя, что Михайло не узнает, не вспоминает, и с таким детским отчаяньем, просквозившим в голосе, досказал почти шепотом: — Терем… На Пудице…Михаил вдруг, прихмурясь на миг, замер, вспоминая, и улыбнулся широко, молодо, по-мальчишечьи.— Онисим! — вымолвил. Шагнул к нему и, раскинувши руки, небрегая заляпанною глиною Онькиной справой, обнял и крепко расцеловал в обе щеки, от чего у Оньки разом полились радостные слезы из глаз.Мужики, что, похохатывая наперед, сожидали Онькина срама, тут замерли, округливши глаза. Не верили, никоторый не верил ведь россказням этого лесного увальня! Думали — брешет, и брешет-то безо складу и ладу.— Где стоишь? — вопросил, трогаясь в ход, Михаил. — Ну, я пришлю! — вымолвил легко, как о должном: — Как городню кончим, бывай у меня в гостях!Вечером Онисиму долго не давали спать, выспрашивали о каждой мелочи: как, да что, да в которое время? Вызнав, что был князь тогда еще юн, четырнадцатигодовалый, качали головами:— Ну, товды понятно, ты бы, паря, враз повестил о том! Отроку-то чего не придет в голову!— Не, други! — раздумчиво прогудел доселе молчавший пожилой мужик, что сидел на нарах, кочедыгом подплетая прорванный лапоть, и, дождав тишины, продолжил: — Ён князь! И тогды, значит, понимал! Ведал, што быть ему князем великим!— Ну, и чего? И што тут — быть… — раздались голоса.— А то! — значительно отверг мужик. — Може во едином, ну, одному хошь Онисиму содеял, а мыслию — для всех! Озаботил, значит, себя! Хозяин! Ты-то вот тоже какого там кутёнка не бросишь во хозяйстви своем, потому — свое! Князь по нас, и мы за князем! Так-то, мужики! И зря галились над Онисимом!— Дык што, и в гости взаправду созовет?! — не веря еще, протянул кто-то из недавних обидчиков.— И созовет! — убежденно отозвался мужик, откладывая готовый лапоть и берясь за второй. — И не пото, што, скажем, Онисим всех нас лучше, а — единого за всех! Кажного ему не пригласить, понимай сам, мы ить и на княжой двор не влезем! А единого из нас, тружающих, — не из бояр-купцей, а из нас, смердов! Хошь тебя ли, меня, хошь Онисима…— Дак почто Оньку-то?!— Почто?! — строго вопросил спорщика пожилой. — Пото, что сам же ему некогда и помог! Пото!И все одно не верили, и самому не верилось, пока, и верно, в исходе второй недели не явился в мужицкую клеть князев посланец. Оньку сряжали всем гуртом. Заставили вымыть погоднее рожу и руки, дали чистые лапти, и чью-то запасную рубаху вздели на плеча. Посланец торопил и почти бегом поволок Онисима за собою ко княжому двору. Тут Онька еще не бывал ни разу и, восходя на высокое резное крыльцо, совсем уже перепал. Оставили б одного — дернул в бег. Но посол вел его за руку, и убежать было немочно.Его провели сенями, второй лестницею, где разряженные холопы любопытно озирали работного мужика в холщовой сряде, наконец ввели в обширную палату, где стоял шум и гам, и в глазах у Оньки зарябило от пестроты одежд и роскоши стола.Михайло легко встал со своего места и пошел встречу Оньке. В тумане словно Онисим шел вместе с князем, кланял княгине и какому-то боярину, коему князь напоминал о той давней затее с теремом. Оньку, сбрусвяневшего до корней волос, усадили в конце стола середи молодших, но прямь князя, подали серебряную тарель, узорную ложку. Он ел, плохо понимая, что ест, скупо отвечал на вопросы боярской чади, с горем понимая, что ему вроде совсем и не место на этом пиру, выпил предложенную чару густого красного пахучего напитка, от коего ему враз закружило голову. И уже совсем изнемог, когда, наконец, гости начали восставать из-за столов и Оньку, решившего было, что на этом все и окончит, вновь подвели ко князю.Подталкиваемый Михайлою, он очутился за порогом небольшого, но очень богато уставленного покоя. Узрел детей-княжичей, со смятением принял из рук самой княгини Михайловой подарки: красную шелковую рубаху и кованный в пять слоев харалуга неизносимый топор, бухарский плат жене, тканый пояс, серебряные серьги для старшей дочери, а потом поряду подарки для всех домашних, начиная с брата Коляни, коему достался пояс, отделанный серебром. Прохору досталась опять же рубаха из узорной тафты, Феде — сапожки, малым — расписные кони и кулек с заедками — узорными пряниками, изюмом, грецкими орехами и прочими городскими лакомствами.— Садись, Онисим! — сказал просто Михаил, сам усаживаясь и усаживая гостя на лавку. — Не боись, я наказал, отвезут тебя на коне. Вот! Ожидаю рати с великим князем московским!— Выстанем… — начал было Онька.— Ты выстанешь! — перебил его князь. — А другие?— Видал ить, княже, каково рьяно работали! — раздумчиво возразил Онисим, не желая высказать князю неправды. — Ратитьце никому не в охоту, хошь и до меня коснись! Ну, а придет беда — дак за свово князя как не выстать? И серебро давали наперед…— И ты давал? — перебил, улыбаясь, Михайло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251