Мори задумался. Амиши – это те люди, которыми окружил себя Говард Хеджес в Вегасе, так? Честные до самой сердцевины.
Он помахал рукой. Амиш помахал в ответ. Мори поманил его к себе:
– Не составите старику компанию на завтрак?
– Скорее на ленч, – ответил фермер. – Поздно уже.
Все же амиш сел за его стол и заказал себе двойную порцию бекона, яичницу, кофе и овсянку. Первым принесли кофе. Когда официантка вернулась с едой, фермер улыбнулся ей и сказал:
– Милочка, как-то не получается кофе подсластить. Вот, смотрите.
Он открыл пакетик с сахаром, высыпал его себе на правую ладонь, накрыл левой и убрал руку. Ладонь была пуста. Мори улыбнулся, официантка всплеснула руками. Фермер снова закрыл ладонь, открыл – на ней лежал золотой доллар с профилем Сакаджавеи. Зажав монету в кулаке, амиш поднес ее к лицу официантки, открыл – там было пусто.
– В кармане передника посмотрите, – предложил он.
Через секунду официантка смеялась и спрашивала:
– А как вы это делаете?
Она показала монету Мори, и тот покачал головой в подобающем изумлении. Фермер сказал, что монету благословил амишский священник и чтобы официантка обещала вечно ее хранить на счастье.
Мори решил, что этот человек ему нравится. Может, день все-таки окажется удачным.
Они поговорили о туристах, о погоде и посевах. Не понимая ничего в фермерстве, Мори только кивал, слушая рассуждения бородатого амиша о хлопке, травах и гибридных овощах, которые он, по его словам, выращивает. Когда фермер доел последнюю ложку своей овсянки, Мори сказал:
– Друг мой, хотел бы я вас попросить о небольшой услуге, если вы не против.
– Конечно. Все, что хотите.
– Тут один человек забросит мне конверт в этот Музей Библии Живой на холме – там статья о сокращении туризма в Святой Земле. А на меня сегодня что-то погода действует. Давайте я плачу за ваш завтрак, отвожу вас туда, вы входите и берете конверт? Я подожду в машине.
– Библии Живой? – По лицу фермера пробежала рябь страха: наверняка сомнения насчет нарушения амишевских правил, – но, достаточно поподжимав губы, помычав и погудев, он согласился: – Почему бы и нет?
– Договорились.
Мори встряхнул вялую руку фермера. Он попытался нащупать крошки сахара, но не было ни одной. Как он это сделал?
Мори позвонил Трауту и сказал, чтобы деньги доставили в Музей Библии Живой. Когда он вернулся к столу, фермер заказал еще стопку блинчиков, увенчанных еще четырьмя полосами бекона. Он едва успел съесть половину стопки – неудивительно, если учесть, сколько он уже убрал, – но к бекону не притронулся. Хотя унести его официантке не дал.
– Я еще кофе выпью, – сказал он, – а бекон уложите в собачий пакет .
Когда фермер наконец разделался с завтраком, Мори отвез его на холм.
52
Шики объяснил охраннику, что ему в музее оставлен пакет. Охранник дал ему пропуск, позволяющий обойти длинную очередь, разноцветной змеей вытянувшуюся по зигзагу пандуса, ведущего ко входу. Думая о Фенстере, Шики едва заметил фальшивую пирамиду из необожженных кирпичей, увешанную пластиковыми деревьями и цветами. Он прошел через парадные двери с фальшивой бронзой и направился прямо к офису музея, где получил толстый конверт, на котором было написано, как старик и говорил: «Финансовый отчет по Святой Земле. Для Г. Хеджеса».
Шики сунул конверт в большой карман брюк и подошел к карте «ВЫ НАХОДИТЕСЬ ЗДЕСЬ», которая сообщила ему, что Фенстера поместили глубоко внутри здания, за огромным Залом Бытия. Одновременно стремясь и опасаясь увидеть брата, Шики едва заметил остальные экспонаты, хотя и замедлил шаг, чтобы полюбоваться на совсем как настоящего, пусть и не по размеру, кита возле большого судна, плавающего в океане водного резервуара. Возле Зала Вознесения его притормозила толпа туристов, явно настроенных увидеть эту мумию, о которой столько споров. Протискиваясь вперед, он увидел рабочих, спешно развешивающих пояснительные плакаты, цитаты из Библии, снимки из газет крупным планом, и даже наброски, сделанные скетчистом для «ВОСХОЖДЕНИЯ ДУНА». От ног фигуры расходились штрихи, изображающие скорость, а сама фигура возносилась к небу. Прикрепленная внизу записка гласила: «ПОЛНОЦВЕТНАЯ КАРТИНА МАСЛОМ УЖЕ ЗАКАЗАНА».
Очередь ползла в Зал Вознесения, и до Шики стали долетать спереди обрывки разговоров:
– Ух ты, это ж покойник! – воскликнул какой-то мальчик.
– Бог мой, он же под этим полотенцем совсем голый! – Это сказала пожилая дама. – Как стыдно!
Другая дама:
– Наклонись вот так, Миртль, тебе будет видна его эта штука.
– Не смотри, деточка.
Чей-то родитель. И снова первая дама:
– Так он же не больше лесного орешка.
Шики прочитал надпись под пухлым чучелом лесного сурка:
КНЯЗЬ СВЕТА БЕЗ СВОЕЙ БЕССМЕРТНОЙ ДУШИ ВЕСИТ НЕ БОЛЕЕ ЭТОГО ГРЫЗУНА, ОБИТАТЕЛЯ НАШИХ ПРЕКРАСНЫХ ГОР ГРЕЙТ-СМОКИ.
Игнорируя запрет на фотографии, впереди пылала гроза блицев. Ошеломленный психоделическими вспышками, насыщенным испариной и одеколоном воздухом, толкотней прижатых друг к другу тел и ужасом от лицезрения Фенстера, Шики ощутил панику, поднимающуюся откуда-то изнутри роем рассерженных пчел.
Когда он дошел до ниши с мумией, то едва успел взглянуть на брата, бледного как воск, лежащего на боку в ячейке, задрапированной пурпурным велюром. Голова Фенстера покоилась на подушке с золотой бахромой. Нежно-голубое банное полотенце едва прикрывало пах.
Беглого взгляда хватило. Голова закружилась, ноги стали резиновые. Шики вскинул руку, прикрывая спрятанного за пазухой Гудини, и опустился на пол. Тут же его пнули коленом в ребра, ногой в спину, но какой-то жилистый подросток в бейсболке схватил его за шиворот и вздернул на ноги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124