— Одна в грудь, другая в голову, — доложила Лена. — Первая прошла в пяти сантиметрах от сердца и была не смертельной. Вторая — контрольный выстрел. Явно работа киллера. Но труп уже ледяной. Всю ночь тут пролежал.— Странно, — заметил Самохин, только бросив взгляд на тело. — На нем надеты рваные грязные брюки и ботинки со стоптанными каблуками. А кожаная куртка — высший шик! Даже у меня такой нет.Техэксперт Коля Балашов осмотрел куртку, которая спереди была изорвана пулевым отверстием, и выудил из карманов несколько пробитых автобусных билетов и связку ключей от квартиры. От какой квартиры, оставалось только догадываться. Тем не менее, это означало, что у человека все-таки есть квартира, раз есть от неё ключи, и вполне возможно, она находится в этом доме. Хотя больше походило на то, что человек был пришлый, и, судя по стойкому запаху застарелого пота, представлял многочисленную армию бомжей. Но откуда у бомжа дорогая кожаная куртка? Все объяснилось довольно просто, как только рядом с подъездом под скамейкой обнаружили столь же вонючее драное пальто с облезлым цигейковым воротником. А в боковом кармане пальто нож-выкидуху с засохшей кровью на кончике лезвия.— Этот парень потряс кого-то из прохожих и снял с него куртю, приставив к горлу перо, — догадался Самохин. — Прохожий, конечно, перепугался, отдал куртку и сделал ноги.— А может, и не сделал? — предположил Костя. — А вынул пушку, догнал бомжа и добавил. Чтобы не попрошайничал.— А почему куртку не забрал? — поинтересовался Тарасенко. — Зашил бы дырочку и носил бы себе дальше. Кровь-то отстирать пару пустяков.— Ну, положим, тот, у кого с собой пушка, вообще бы не стал куртку снимать, — веско сказал Самохин. — А сразу бы показал, кто есть кто. Нет, снимал он с одного, а стрелял другой. Это несомненно. Непонятно другое. Зачем киллеру понадобился этот прощелыга? Неужели перепутал?— Запросто! — поддержал идею Костя. — Хотел завалить одного, попал в другого. Так бывает. То квартирой ошибутся, то машиной, то портретом. Сейчас в киллеры лезут все кому не лень. Никакой профессиональной подготовки. Готовы за сотню баксов человека мочкануть. Ну и лупят первого, кто под руку подвернется. Халтурщики!Самохин внимательно осмотрел двор. В одном углу — детская площадка, в другом стоянка машин, правда, машинами заняты все свободные пятачки, так что в стоянку превращен весь двор. Во двор выходят несколько парадных, причем одно из них за углом дома. Бомж шел не по проходу между машинами, огибающему детскую площадку, а напрямик через нее. Недалеко от песочницы его и застрелили.— Давайте, ребятки, пройдитесь по квартирам. Надо поспрашивать жильцов, может, кто этого гражданина знает, — распорядился Самохин. — И выясните по ходу дела, может быть, кто вчера вечером случайно курточку потерял.— Ясно, пошли, — кивнул Костя своему бессменному напарнику.Целый час Корнюшин с Тарасенко толкались по квартирам дома на Вятской улице, будоража едва проснувшихся жильцов пугающими вопросами о принадлежности трупа, лежащего под окнами их дома. Но никто так и не признался в родственных чувствах к убиенному. Особенно любопытные одевались и выходили во двор, но так и не смогли опознать его. На странный вопрос о потери куртки все пожимали плечами и отнекивались, тут же понимая все по-своему: кто потерял куртку, тот и убийца. Даже если действительно потеряли, кто же в этом сознается?Тем временем помощники Балашова нашли две гильзы, быстренько отвезли их в баллистическую лабораторию и установили, что пули выпущены из того же пистолета, из которого был убит врач Чекмарев, несчастный свидетель самого первого убийства.— А парень не лентяй, — между делом заметил Костя. — Работает без выходных. Не успел одного ухлопать, уже за второго принялся. Завтра ещё кого-нибудь…— Залетный, — констатировал Тарасенко. — Настреляет тут, соберет бабки и ищи ветра… Поедет в другой город стричь купоны. А мы расхлебывай!— Наша задача не расхлебывать, — строго сказал Самохин, — а предотвратить. Если допустить, что киллер ошибся, то, значит, он придет ещё раз за тем, кто ему нужен. Кого-то в этом доме он невзлюбил, и попытается ещё раз свою нелюбовь доказать на деле. Надо выяснить, сколько в доме состоятельных жильцов, которые покупают себе дорогие куртки. Возможно, кому-то из них уже светят пышные похороны. Только он об этом ещё не знает. А может, и знает, но думает, что пронесет.— И как это выяснить? — поинтересовался Тарасенко.Самохин посмотрел на него удивленно. Он не любил, когда подчиненные задавали наивные вопросы. По его мнению, они должны были все схватывать на лету, не переспрашивая, не уточняя, и не интересуясь, сколько им за это будет. В принципе, его ребята не страдали непониманием, но иногда позволяли себе расслабиться. Чтобы за них подумал начальник. Ему, мол, за это зарплату платят, чтоб он думал. Полковник это прекрасно знал, но спуску не давал. Настоящий опер, считал он, должен всегда думать своей головой, как ему выполнить приказание начальства.— Пойдем, я тебе объясню, — сказал Костя, заметив недовольство шефа.Он взял Тарасенко под локоток и потащил за собой к машинам, плотными рядами сгрудившимся с одной стороны двора, по бокам от единственного проезда.— Значит, так. Переписываем все не самые старые иномарки, выясняем их хозяев, сам знаешь где, и вперед. Сообщаем владельцам неприятную весть — вас, мол, ищут, и сделайте так, чтоб вас искали как можно дольше. Если кто-то из них вспомнит, за что его могут искать, он нам об этом рассказывает.— А если не расскажет?— Ему же хуже. Тогда его найдут очень скоро, и мы ему ничем не сможем помочь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139