Глаза у Марго были серые, холодные и ровным счетом ничего не выражали. Вернее, выражали один страх. Он даже усмехнулся.
— Ну что ты нервничаешь, глупая? Пускай видят! И все узнают, с кем я имею отношения! Пускай мне завидуют. А твоего козлика никто тут даже не знает! Как ему могут о тебе сообщить? Ну, как?
Он потащил её на диванчик, усадил в уголок и задрал подол платья. Провел рукой по ровной белой ляжке, потом по животу, запустил ладонь в трусы, пощекотал волосики внизу живота. Маргарита нервно отдернулась, стала оправлять платье. Роман даже удивился.
— Ну что ты боишься? Сюда никто не войдет, я запер дверь! Давай развлечемся, пока не прибыл шеф. Как только он придет, мы отсюда свалим!
— Не хочу! У меня нет настроения! Я не могу трахаться в этом свинарнике!
Маргарита вскочила и стала нервно приводить себя в порядок, поправила прическу перед зеркалом, одернула платье, словно готовилась к выходу на сцену. Хотя сейчас ей не грозил даже выход на кухню.
Роман немного обиделся. Впервые его отвергали, как непутевого мальчишку. Он привык пользоваться неизменным успехом у женщин и всегда получал то, что хотел. И если хотел женщину, то всегда её имел. Несмотря ни на какие жизненные неурядицы.
— Чего ты так нервничаешь! — раздраженно сказал он. — Нам нечего волноваться! Все идет замечательно!
— А если он сам нас найдет! — испуганно прошептала она. — Я так боюсь!
Роман отмахнулся. Подошел вплотную, приобнял за талию, схватил за грудь.
— Не найдет, не бойся!
Она выскользнула из его объятий и уселась на диван.
— Он знает, что ты работаешь в этом ресторане! Наймет каких-нибудь бандитов, они приедут сюда и сделают из тебя свиную отбивную!
Роман разочарованно поморщился и оставил её в покое. Тоже стал приводить себя в порядок перед зеркалом. Поправил прическу, бабочку, застегнул пуговицу. Он себе нравился в этом костюме. Чем не адмирал! Одно унижало — приходилось прислуживать всякому быдлу. Теперь, когда у него есть много денег, можно позволить себе не работать. Только бы расплатиться с долгами и уехать отсюда как можно дальше. Чтобы никто не нашел. Ни брошенная Алиса, ни обманутый муж Марго, ни тупые менты, если они станут искать пропавшие деньги, ни бандиты, которых наймет этот старый козел.
— Ну и что! — Он махнул рукой. — Часа через два нас уже не будет в Москве! Пускай ищет! Хрен найдет!
— Как это не будет в Москве? — удивилась Марго.
— Мы же уедем ко мне в Карячин!
Маргарита зло скривилась. Вот эта идея ей совсем не нравилась. Она поняла, что в шкуре беглеца не так сладко, как казалось поначалу. Надо всего бояться, от всех прятаться, все время оглядываться назад. Дома было спокойно и хорошо. Наслаждайся жизнью и не думай о завтрашнем дне. А сейчас надо думать даже не о завтра, а о ближайшем часе. Вдруг их загребут менты, и тогда её вместе с этим проходимцем привлекут за кражу денег. И все перевернется с ног на голову — она попадет из золотой клетки в стальную, где сидят только уголовницы и проститутки. А что хорошего в этом Карячине, в котором она даже никогда не была? Что это за глушь, что за деревня? Там есть хоть один приличный ресторан, магазин, театр? Или только забегаловки и сельские клубы? Нет, совсем не улыбалось ей такая перспектива!
— Вообще-то, я не собираюсь никуда ехать! — с презрением заявила она. — Вот еще! Тащиться в какой-то вонючий Карячин!
Он повернулся к ней, в его глазах читалась неприкрытая злость. Что это она сейчас сказала? Он даже не расслышал как следует! Вроде бы она не хочет с ним ехать? А что тогда? Сидеть здесь и ждать, когда за ними придут менты? Нет, это невозможно! Оставаться в Москве нельзя, это ясно! Только там, в провинции можно затеряться и жить припеваючи! Его последняя надежда на вольную жизнь уходила от него, как призрачный мираж.
— Ну, мы же решили, что уедем! — в отчаянии проговорил он.
— Это ты решил, а я ничего не решала! — отрезала Марго. — Может, я ещё вернусь к моему козлику.
Роман нервно засмеялся.
— И будешь ставить ему клизму! Ну, давай, возвращайся! И губи свою молодость на этого живого покойника!
— Ну и что! Зато не буду знать горя. А с тобой, чувствую, я его нахлебаюсь…
— Ну и дура! — рявкнул он.
— Не кричи на меня, слюнтяй! — обиделась она. — Ты не имеешь никакого права на меня кричать! Проходимец!
— Сама ты идиотка! — крикнул он и влепил ей пощечину.
Она вжалась в уголок дивана. Теперь она стала его бояться.
Роман самодовольно смотрел на нее. И чувствовал свою власть. Он её только что купил, и теперь она стала его вещью. А с вещью можно сделать все что угодно, даже сломать. Сначала сломить волю, потом сломать жизнь, а потом и бросить за ненадобностью. Именно такой власти над людьми он всегда и жаждал.
А в зале ресторана четыре провинциала продолжали трапезу, наслаждаясь необычными вкусовыми ощущениями. Впрочем, они уже заканчивали обед — все тарелки были практически пусты. Жорик давно слопал все свои порции и сидел со скучающим видом, наблюдая, как его компаньоны смакуют изысканные блюда. Наверное, в этот момент он понял различие между рестораном и забегаловкой — здесь вкушают неторопливо и вдумчиво, беседуя на философские темы о деньгах и бытие, а там — быстро хавают, говоря о работе, и торопливо убегают, чтобы не отругал начальник за долгое отсутствие на рабочем месте.
— Где-то здесь должна быть Марго, — заметил Макс, уничтожая остатки осетрины. — Надо её обязательно найти.
— Кого найти? — Боря уже вполне наелся, и поэтому его больше интересовало дело, чем рыба.
Макс отставил пустую тарелку в сторону и взялся за высокий толстый стакан с пенящимся пивом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102