Выйдут они отсюда, не выйдут — какая разница! Все равно денег уже не видать, как своих ушей! А то, что он с этими аферистами связался, так просто делать больше нечего. Побегает с ними немного и исчезнет в городских джунглях, чтобы кредит не возвращать. Хрен его тут, в Москве найдут! Хотя с другой стороны, могут и найти. Тогда уже не пятнадцать суток, срок пришьют. Тогда, может, лучше домой поехать? Отдать в счет оплаты кредита все, что есть — свою любовно созданную и в муках выношенную похоронную фирму, однокомнатную холостяцкую квартиру, мебель, гараж и машину. И стать свободным человеком. Правда, придется подряжаться к кому-нибудь в рабство, чтоб на хлеб с маслом заработать. Так что свободы не видать, как своих ушей. Поэтому лучше пока здесь погулять. Вдруг как-то оно к лучшему повернется!
— Вот так, парень! — задумчиво высказался он, обращаясь, по-видимому, к мальцу. — Жизнь-то гораздо умней нас оказалась. Хочешь по одному сделать, а получается совсем по-другому. Хотел ты стать миллионером, а станешь обычным зеком. Теперь поймешь, что так первоначальный капитал не делается.
Макс обернулся, посмотрел на него. Уж кто бы говорил, так только не этот гробовщик! Он-то свой капитал на покойниках растит!
— Только так он у нас и делается! — веско сказал он. — Способом кражи и воровства. Забыл, в какой стране живешь! Всю жизнь кайлить будешь, на сарай себе не заработаешь! А хапнешь бабки, где они плохо лежали, и вот ты уже король! Так что пацан правильно поступил. Вполне в духе времени. Его на зоне уважать будут.
Витя испугался ни на шутку.
— А что, теперь меня посадят?
— А ты как думал! — хмыкнул Киселевич. — За кражу такой суммы, знаешь, сколько дадут? Лет десять! Не меньше!
— Да ладно заливать! — заметил Жорик. — Сам-то пятьсот тысяч хапнул. Взял кредит и в бега! Даже делиться не захотел.
Киселевич тяжко вздохнул.
— Я так и думал, что эти деньги не принесут мне ничего, кроме неприятностей. Потому что это грязные деньги и несут с собой одну грязь. И чем больше к ним будет прикасаться людей, тем больше они будут всех пачкать. Когда такие деньги попадают кому-то в руки, человек сходит с ума, теряет разум, становится вором и убийцей, и вообще, вытворяет черт знает что…
— Не ной, Кисель! — бросил Макс. — Мы эти деньги отмоем. Когда найдем. Как говорит Лева Меченый, это легкие деньги. А он знает в этом толк!
Жорик вдруг услышал в коридоре шаги и отскочил от двери.
— Шухер!
Щелкнул замок, и дверь отворилась. В камеру тяжело вошли уставшие и потные капитан с сержантом. Видно им в форме было совсем тяжко от духоты. У сержанта фуражка съехала на затылок, у обоих рубашки были расстегнуты, а форменные галстуки болтались где-то на уровни пупка. В руках у капитана была стопка паспортов.
— Всем встать! — приказал он.
Киселевич поднялся с нар. Макс, Жорик и Витя вытянулись по струнке. Витя затрясся от страха, стуча зубами, несмотря на жару. Обещанные ему десять лет уже засветились на горизонте. Вот сейчас только мент зачитает приговор, и его, несчастного, отправят по этапу куда-нибудь на Колыму. Витя даже не хотел об этом думать.
Капитан обошел всех по очереди, заглядывая в глаза.
— Ну что, голубчики? Проворовались?
— В каком смысле? — уточнил Макс.
— В общем, мне все ясно! — Капитан ткнул пальцем в Киселевича. — Ты платил этому за что-то! — Он показал на Макса. — За что, пока не знаю. Но то, что не за уголь, это точно! Да это и неважно! Важно, что ты подсунул ему вместо денег листочки из математики. Короче, куклу подсунул. Вы стали разбираться между собой… Так?
— Не совсем, — заметил Макс.
— Так, так! Разобрались или нет, не знаю. Дело ваше! В общем, предъявить пока вам нечего. К сожалению! Заявления потерпевшего не было, дела нет. А то бы я намотал вам на полную катушку. Короче, заплатите штраф и свободны!
Он стал раздавать всем паспорта, сверяя фото с физиономиями.
Макс забрал у него свой паспорт, сунул его во внутренний карман пиджака, который повесил на локоток, и поинтересовался:
— А за что штраф?
— За использование служебного помещения в личных целях! — рубанул со всей прямотой капитан.
— Так его все в личных используют! — недовольно возразил Жорик.
Капитан посмотрел на него строго. И кажется, решил, что вот этого здоровяка стоило бы оставить на пару денечков в ментуре для выполнения общественных работ — скажем, навести порядок в захламленном дворе.
Макс толкнул Жору в бок.
— Да, да, конечно, капитан! Сколько с нас?
— Дежурный выпишет вам квитанцию, — жестко сказал капитан. — И у него же получите свою валюту и рубли. Хотя я бы лично их вам не возвращал!
— Спасибо, гражданин капитан. — Искренне поблагодарил его Макс. — Вы настоящий страж порядка. Я ещё таких порядочных не встречал. Вам бы не здесь, на вокзале, а где-нибудь в управлении…
— Достаточно! А то щас договоришься! — рявкнул мент. Он не любил грубую лесть, тем более от задержанных. Видимо, столько её наслушался за годы службы, что уши вяли.
Киселевич первым вышел из камеры, поспешив оставить это мрачное место. Следом за ним исчез Жора. Макс тоже хотел слинять, но капитан встал у него на дороге.
— Вот только одно мне не ясно! — подозрительно вглядываясь в глаза Макса, зло проговорил он. — Для чего вам все-таки был нужен уголь? А?
— Понимаете, гражданин капитан. — Макс взял мента под руку. — Нам с коммивояжером приходится много ездить по стране. А в поездах иной раз нет элементарного — горячей воды. Вот и приходится таскать с собой уголь. Хочется, знаете ли, попить чайку на сон грядущий.
Капитан высвободил руку и с силой подтолкнул Макса к выходу.
— А за лапшу на уши с вас штраф отдельно!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102