( — Зоечка, — говорю я ласково в таких случаях, — вот что я ценю в тебе больше всего, так это твою врожденную интеллигентность!)
И она, словно паровоз, потащила меня в сторону нового микрорайона.
В типовой трехкомнатной квартире собралось человек пятнадцать. Чувствовалось, что компания мало знакома между собой. Люди стеснительно жались по углам и чего-то ждали. Наконец хозяйка звенящим от волнения голосом представила главную гостью — бойкую бабенку лет сорока, которая сразу взяла быка за рога. По ее словам выходило, что сейчас она покажет нам некие замечательные предметы, способные любого нищего в мгновение ока превратить в Рокфеллера. И после этого с таинственным видом достала из коробки металлические блестючие бокалы. Следующие полчаса были посвящены описанию достоинств сих волшебных сосудов.
Делали их, оказывается, на специальном заводе с использованием секретных космических технологий. И поэтому вода в бокалах приобретала лечебные свойства, а вино не портилось. Пока я размышляла, каким образом может испортиться в бокале вино, тетенька шустро вставила кассету в видеомагнитофон. На экране мужчина и женщина с неестественным оптимизмом рассказывали, как чудесно преобразилась их жизнь после покупки бокалов. Но я уже все поняла. Сейчас тетенька будет нам впаривать эту железную дрянь, чтобы мы потом впаривали ее другим и ужасно богатели. В общем, что-то вроде пирамидки, только не финансовой, а торговой.
Весь фокус был в том, что капитализм в нашей благословенной провинции развивался с опозданием, как опаздывает эхо в глубоком ущелье. И если в столичных городах такие номера уже набили оскомину и люди с лету просекали, какой такой бизнес им предлагают, то в нашем городе подобные презентации, а также «лохотронщики», «утюги» и прочие пока еще процветали. Наивные горожане в безумной надежде заработать деньги по-легкому сглатывали наживку, подаваемую под разными соусами. Увы, время от времени, и я попадала на подобные мероприятия, влекомая неугомонной Зойкой. Только фейерверк красноречия распространителей меня уже давно не вдохновлял, и всякий раз было безумно жаль потраченного времени.
По дороге домой Зойка сконфуженно молчала. Я тоже молчала. Пусть помучается! Наконец подруга не выдержала:
— Ну ладно, Сим! Хватит дуться. Они же, паразиты, не предупредили, что это опять сетевой маркетинг.
И резко сменила тему:
— Смотри, что у меня есть.
Из необъятной Зойкиной сумки выпорхнул красочный журнал. Он сиял глянцевой обложкой, завораживал разноцветным блеском, словно магический кристалл колдуна. Это был свежий номер «Космополитена».
— Сегодня купила, сама еще не успела посмотреть. На, почитай. — Великодушие подруги вышло из берегов.
«И возьму, — сердито подумала я, — должна же у меня быть хоть какая-то компенсация за потерянный вечер».
— Завтра позвоню. Спокойной ночи. — Каблучки Зойки бойко зацокали за угол. Ярко-желтый шарф мелькнул на прощание, как предупредительный сигнал светофора, и исчез.
Муся ждала меня у порога.
— Где ты была? — строго спросила она. Теперь уже пришлось оправдываться мне.
«Космополитен» кошке предлагать было бесполезно. Чтобы загладить вину, я бросилась на кухню. Муся сопровождала меня гневной тирадой:
— Это безобразие! Ужин опять не вовремя. И зачем я только живу в этом доме? Такая умная и красивая кошка могла бы рассчитывать на большее внимание. Боже, какая ужасная судьба.
— Муся, ты не знаешь, что такое ужасная судьба.
Чтобы рыба быстрей растаяла, я сунула ледяной кусок под горячую воду. Кухня наполнилась мерзким запахом, который, впрочем, Муся находила восхитительным.
— Ужасная судьба — это когда кошка живет в подъезде и питается на помойке. Злые мальчишки привязывают к ее хвосту всякую дребезжащую гадость. Ты же родилась с серебряной кошачьей ложкой во рту и еще возмущаешься. Забыла, что бракованная? — нанесла я запрещенный удар.
Это было слишком. Муся холодно взглянула на меня. Ах, как ты груба и бестактна, должно быть, означал этот взгляд. Гордо помахивая пушистым хвостом, она вышла из кухни.
Когда я через несколько минут заглянула в комнату, то увидела, что война из холодной перешла в горячую стадию. Муся сидела на окне и демонстративно объедала циперус. Она даже не смутилась при моем появлении. Если кошку не кормят, оскорбляют, то что ей остается делать! Только жрать этот чертов циперус. Но я так устала, что не было желания ругаться.
— Муся, ужин на кухне. — Я включила торшер, взяла журнал и плюхнулась на диван.
Глаза сразу же стали сладко слипаться, тело обволакивала приятная истома. Вдруг в комнате погас свет. В конце концов, розетку надо поменять, торшер барахлит постоянно. Я потянулась к стене, чтобы зажечь верхнюю люстру. И в это время по комнате словно пронесся легкий сквознячок. Я отчетливо услышала печальный вздох и оцепенела на месте.
— Муся, это ты? — Но кошка не отзывалась.
Какая-то безотчетная тревога заползла мне в сердце, и под ложечкой заныло. Я опрометью кинулась к выключателю. Свет послушно вспыхнул, в комнате не было ничего необычного.
Нервы. Надо выпить пустырника и ложиться спать.
Через двадцать минут лекарство сделало свое дело. Я сладко уснула.
Разбудил меня резкий телефонный звонок. Часы показывали 5 утра. Продолжая спать, я сняла трубку и услышала сдавленный голос. Сразу даже и не поняла, что это голос нашего директора.
— Сима, у нас ЧП! Надо срочно быть в галерее.
Сон слетел моментально. Лихорадочно одеваясь, я строила всякие предположения, но ничего определенного не приходило в голову.
У здания музея стояла машина вневедомственной охраны и толпился народ.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58