– Поймите же, я не смогу вам помочь, не зная, что происходит, – продолжал бубнить Джейк.
Полагаю, при этом он сверлил Берт участливым взглядом, только я на него не смотрела – открыв очередную коробочку, увлеченно уминала му-гу-гай-пан и не желала, чтобы мой взгляд был превратно истолкован как предложение поделиться.
Наградив Джейка очередной улыбкой, Берт занялась кунг-пао-чикеном.
– Знаешь, если б ты не шнырял по моим кустам, – ласково ответила она, ткнув в его сторону пластиковой вилкой, – и не заводился по пустякам, тогда я, возможно, и рассказала бы тебе кое о чем.
Джейк издал какой-то странный звук. На мгновение мне показалось, что он вот-вот взорвется. Но нет, этот дополненный и исправленный Джейк, очевидно, за ночь научился саморегуляции. Он осадил себя как раз вовремя, сделал глубокий вдох и спокойно сказал:
– Так почему бы тебе не рассказать мне все сейчас?
Пока я расправлялась со своим му-гу-гай-паном и принималась за блинчик с овощами, истекающий горячим сметанным соусом, Берт творчески отредактировала историю, которую поведала Джейку. Она рассказала о бедной Элис Мурмен, о нашем визите в библиотеку, о встрече с Вильмой и о связи нынешней круговерти с убийством четы Сандерсенов четверть века назад.
Однако, как ни странно, Берт опустила эпизод с выстрелом, смолчала и о своих талантах врачевательницы, и о Тренте без рубашки. Несомненно, эта незначительная редактура была призвана уберечь Джейка от излишних переживаний. Почему Берт воздержалась от подробного репортажа о своей медицинской практике, я легко могла понять – но слегка недоумевала, когда она ни словом не обмолвилась о стрельбе.
До тех пор, пока не поразмыслила.
Возможно, Берт промолчала, так как не хотела, чтобы Джейк за нас волновался. Или же не хотела увидеть определенное выражение на лице Джейка. Иными словами, произнеси она: «В нас стреляли», как на его физиономии тотчас расцветет: «Это был я».
– Итак, – подытожила Берт, – что мы имеем? Двойное убийство, случившееся много лет назад; два свежих убийства; чудаков, которые нам звонят и, возможно, преследуют нас; перевернутые вверх дном квартиры. И при этом не имеем понятия, что сие значит.
Я кивнула. Большего я сделать не могла, ибо рот был забит жареным рисом.
– Я скажу вам, что это значит! – Джейк ухватил Берт за руку. – Это значит, что вам следует обратиться в полицию! Вот и все. Не собираетесь же вы сами разгадывать эти загадки?
Ремарка была бы не так плоха, кабы в конце Джейк не хмыкнул. Очевидно, чтобы показать, насколько мы с Берт глупы.
Тем не менее я смолчала – в эту минуту меня больше интересовали куриные палочки, – но краем глаза все-таки глянула на Берт. О да, ее это задело.
– Отстань! – Берт выдернула свою ладонь из руки Джейка.
– Право же, Джейк, – невнятно вставила я, – ты и сам видишь: толку от полиции, что от козла молока. И потом, мы вовсе не стремимся поймать убийцу. А лишь хотим разобраться, каким боком сами в это влипли.
Произнося все это, я сверлила зятя многозначительным взглядом, пытаясь внушить, что если он вознамерился вновь завоевать благосклонность Берт, то выбрал не самый лучший способ. Джейк, должно быть, верно истолковал мой взгляд. Он куснул рисовый хлебец и кротко сказал:
– Пойми, Берт, не могу же я допустить, чтобы вы с Нэн подвергали себя опасности. Честно говоря, мне это совсем не безразлично.
Рот мой был забит куриными палочками, но про себя я ухмыльнулась. Если Джейк примется просить и умолять, то чем черт не шутит? В любом случае это пойдет во благо самолюбию Берт. Так что я – руками и ногами «за ».
Джейк снова взял Берт за руку. Она не возражала – и то хорошо!
– Берт, я понимаю, что уже давно не присутствую в твоей жизни, – замогильным тоном начал он.
Вот только забыл упомянуть, где же он был все это время. Что, возможно, и к лучшему. Я потянулась за очередной порцией риса.
– Но я хотел бы загладить свою вину, – продолжал Джейк, и голос его вдруг стал хриплым. – Позволь мне помочь. Пожалуйста.
Неплохо, однако! И что вы думаете? Берт не сводила глаз с Джейка.
– Ну… не знаю, Джейк, – промямлила она, но руки не отдернула.
Откровенно говоря, хоть сестричка и поносила Джейка, я-то не сомневалась, что она все еще неровно к нему дышит. В конце концов, он отец ее детей. Да и девятнадцать лет совместной жизни, наверное, слишком укоренившаяся привычка, которую не так легко побороть. Хотя… откуда мне знать?
– Берт… – повторил Джейк. Голос его звучал так странно, что я присмотрелась. Глаза бывшего зятя и впрямь заметно увлажнились.
Ну и ну! По всему видать, я снова третий лишний. Разумом я понимала, что должна оставить голубков наедине, но не очень-то улыбалось торчать на кухне, сознавая, что все здешние вкусности остывают. Знаю, что это звучит эгоистично, но давайте не забывать: я весь день ничего не ела.
Придвинув к себе несколько белых коробочек, я принялась как можно шустрее нагружать свою тарелку.
Джейк между тем перегнулся через стол, не выпуская ладони Берт и в упор глядя на нее.
– Знаешь, я так соскучился. – Трудно поверитъ, но глаза его вдруг метнулись ко мне, затем снова вернулись к Берт. – Раньше я даже не понимал, какая ты красавица.
Я к этому моменту уже почти превратилась в бесплотную тень и готовилась исчезнуть окончательно. Сграбастала два блинчика, пару пакетиков с соевым соусом и лихорадочно искала «печенье-гадание» (знаете, такие печеньица с запеченными бумажками-предсказаниями).
– Берт, – продолжал Джейк. – Я много думал и понимаю, что ты, конечно, не захочешь снова выйти за меня замуж. После всего, что я натворил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71