— Все это как-то выбивает из колеи. И, главное, прямо рядом с нашим офисом.
— Да-да, меня это тоже здорово расстроило, — признался Капитанов, на лице которого не было ни тени расстройства. — А как, по-твоему, Соня, будет звучать вот это: Без колобовской еды и ни туды, и ни сюды!
— Отвратительно, — призналась та.
— А что? — обиделся Капитанов. 1— Обращение к всенародно любимому фильму, возвращение к старым ценностям…
— Давайте-ка проберемся в офис, — перебила его Софья. — У меня еще куча звонков.
— У меня тоже, — подхватился Вася. — Есть даже один глубоко личный.
Они пробились сквозь толпу небрежно одетых жильцов и закутанных в пальто и шубы зевак со стороны.
— И чего они высматривают? — передёрнула плечами Софья.
— Хотят увидеть труп, — охотно пояснил Капитанов. — Чтобы в кровь ворвался адреналин и пощекотал им печенку.
— А кроме того, эта шляпа здорово всех удивила! — добавил раскрасневшийся Веня, перескакивая через две ступеньки. — Представляете, почти голый труп в шляпе!
Софья решила для себя, что представлять это не станет, а, напротив, постарается побыстрее забыть. До пяти она занималась текущими делами, вела активные телефонные переговоры и даже поучаствовала в производственном совещании. В пять села выпить чаю с печеньем и тут вспомнила про Ардочку. Недолго думая, схватила записную книжку и принялась обзванивать знакомых, которые могли знать какие-то подробности о жизни Зимодаскиной. Благо художников, фотохудожников и дизайнеров в списке ее знакомых числилось несметное количество. Четвертый звонок оказался удачным. Приятельница, которая в настоящий момент работала в толстом журнале, радостно переспросила:
— Что я знаю про Ардалину? Да практически, все! У нее есть молодой любовник, ему всего двадцать четыре — Леонид Кисурин. Он называет себя Лео. Просто персик, скажу я тебе! Работает моделью. Его торс рисуют, фотографируют и снимают на кинопленку десятки творцов. Судя по всему, он от этого тащится!
— Слушай, а ты не в курсе, этот Лео никак не связан с Кошеваровым? — тут же поинтересовалась Софья.
— Понятия не имею. Но можно запросто узнать. Позвони Кошеварову и задай этот вопрос.
— А что я ему скажу?
— Скажи, что ты видела Лео на каком-нибудь снимке и находишься под большим впечатлением. Скажи, что твой босс решил снять его для рекламы какой-нибудь потрясающе известной фирмы. Кошеваров купится, конечно. Ты ведь работаешь в «Артефакте», дорогая! Кстати, а зачем тебе на самом деле все это надо?
Софья долго лепетала всякую ерунду, потом повесила трубку и позвонила Зимодаскиной.
— Я доверенное лицо Дымова, — сказала она. — У вас есть телефон студии Кошеварова?
— А вам зачем? — с глупым любопытством спросила та.
— Занимаюсь вашим делом, — насмешливо ответила Софья.
Зимодаскина неохотно продиктовала номер и тут же поинтересовалась:
— А что вы будете у Кошеварова спрашивать?
— Я не раскрываю методы ведения конфиденциальных дел, — важно сказала Софья. — Но вы не волнуйтесь, все будет хорошо.
— Да нет, я как раз волнуюсь, — буркнула Зимодаскина и повесила трубку.
Едва Софья протянула руку к телефону, как снова зазвонил мобильный Дымова. Подумав, что это Зимодаскина, которая наверняка забыла что-то пояснить, Софья бодро откликнулась:
— Алло!
В трубке, однако, прозвучал совершенно незнакомый голос. Тоже, кстати, женский.
— А где Дымов? — глупо спросил голос.
— Дымов занят, но я его доверенное лицо, — отрапортовала Софья.
— И я могу сказать вам все? — осторожно спросил голос.
— Все! — подтвердила Софья, хотя не была уверена, что ей захочется слушать.
— Это Тулускина, — переходя на громкий шепот, сообщил голос.
«Бог мой! — завела глаза Софья. — Тулускина, Зимодаскина… С ума можно сойти!» Тут она вспомнила, что когда прослушивала кассету, вставленную в диктофон Дымова, Под номером пять там значилось: «Держать в уме Тулускину». Видимо, Тулускина посчитала, что Дымов слишком долго держит ее в уме.
— Говорите, — потребовала Софья.
— Вы знаете, что должен сделать для меня Дымов?
— В общих чертах, — солгала та.
— Он должен вернуть меня мужу!
— Кхм… — сказала Софья, не представляя, что бы это значило. Однако умная Тулускина тут же все объяснила буквально в двух словах:
— Два месяца назад я сбежала из дому с молодым любовником. Однако он оказался низким и мелким человеком. К тому же бедным.
— И где вы сейчас?
— Все еще с ним! Мы снимаем крошечную квартирку в Южном Бутово, но я мечтаю возвратиться домой.
— А что вам мешает? — тупо спросила Софья.
— Как что? Совесть, разумеется. Если я сделаю морду кирпичом и появлюсь на пороге дома, муж, пожалуй, спустит меня с лестницы. Я оставила ему ужасную записку, где говорила о разрыве в самых варварских выражениях!
«Вряд ли это совесть», — подумала Софья, а вслух поинтересовалась:
— И Дымов должен был…
— Сочинить для меня какую-нибудь потрясающую легенду. Ну, чтобы эта записка вылетела из памяти моего мужа, так как ничего не стоила бы, по его мнению, по сравнению с тем, что якобы со мной произошло.
— А что, сама вы не можете ничего придумать? — удивилась Софья.
— Придумать-то я могу, — вздохнула Тулускина. — Вот подтвердить то, что я придумаю, будет нечем.
— То есть Дымов должен был создать для вас приемлемую и проверяемую легенду.
— Вот-вот, — обрадовалась та. — Как для секретного агента, понимаете?
— Понимаю… — пробормотала Софья. — Только не знаю, что тут можно сделать. Дымов пока еще ничего не создал, это я точно знаю.
— Ах! — сказала Тулускина. — Конечно, меня никто не гонит из Южного Бутова, но хотелось бы побыстрее помириться с мужем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16