Хорошо, что ты меня отвлек. Следует хоть иногда расслабляться.— Вот именно, — охотно подхватил Шургин. Нет, Наталья точно соответствует всем его жизненным запросам: умна, независима, не привязчива. — Ты ведь сегодня свободна? У тебя работа не горит? Можем мы провести хоть немножко времени вдвоем?— Конечно, Олег, — кивнула Наталья. — Конечно, можем!У нее была хорошая улыбка. Правда, лицо слегка полноватое, даже щекастое, можно сказать. И с тех пор, как они не виделись, у нее наметился второй подбородок. Лак на ногтях облупленный. Даже странно! Во всех женских журналах пишут, что руки — это визитная карточка женщины. Впрочем, Наталья читает не глянцевые, а научные журналы, и ее за это стоит уважать.Он прошел в комнату, где работали все имеющиеся в наличии приборы — осветительные в том числе. Круглая люстра обогревала свою маленькую вселенную, в дальнем углу заливался светом торшер. Синий глаз монитора пристально взирал на пришельца, а телевизор разговаривал голосом известной дикторши, комментирующей новости дня.Наталья отнесла торт на кухню и вернулась с двумя бокалами.— Выпьем вина? — предложила она, придвинув к дивану маленький столик.Принесла диковинную узкогорлую бутылку и начала возиться с пробкой. Шургин отобрал у нее штопор, ловко вывинтил пробку и разлил вино по бокалам.— Криминальная хроника, — тем временем сказала дикторша, на которую Шургин все это время поглядывал краем глаза.Ему нравилась ее намеренная деловая элегантность, которую только подчеркивал черный жучок микрофона, прикусивший край жакета.— Чем ты сейчас… — открыла было рот Наталья, но Шургин немедленно прикрикнул на нее: «Ш-ш-ш!»Потому что дикторша только что произнесла знакомую фамилию.— Сегодня днем совершено покушение на владельца сети туристических агентств «Легкая поездка» Дениса Звенигородского. В автомобиль бизнесмена, оставленный на стоянке возле центрального офиса, было подложено взрывное устройство. Взрыв раздался, когда за руль сел его личный шофер. Шофер погиб на месте, Звенигородский, находившийся в нескольких метрах от автомобиля, в тяжелом состоянии доставлен в больницу. Начато следствие.— Понятно, — пробормотал Шургин и поставил свой бокал обратно на столик. Потом потер щеки руками и добавил: — Ситуация проясняется.С хмурым видом поднялся на ноги и сказал:— Извини, Наталья, но мне надо идти. Обстоятельства резко изменились.Вероятно, время для строительства серьезных отношений еще не пришло. Личная жизнь — такая вредная штука, которая либо устраивается сразу и сама собой, либо не устраивается вовсе, сколько бы сочувствующих друзей и родственников ни участвовало в процессе. Количество приложенных усилий тоже не имеет значения.— Ты, конечно, предупреждал, что мы проведем вместе немножко времени, — растерянно сказала Наталья, семеня за ним в коридор. — Но я не думала, что настолько немножко.Чтобы хоть как-то ее приободрить, Шургин наклонился и на прощание поцеловал ее в лоб. Секунду помедлил, наклонился еще раз и поцеловал в щеку. Сделал, так сказать, вклад в их общее будущее. Если он решит на ней жениться, она, наверное, согласится. Может быть, поудивляется немножко для приличия, а потом скажет: «Да!» И бросится ему на шею. Все женщины, получив предложение руки и сердца, страшно радуются, независимо от того, собираются они его принимать или нет. Тщеславные создания!Он ехал на первый этаж и намеренно забивал себе голову всякой чепухой. Потому что в лифте не работал мобильный и не было возможности немедленно начать действовать. Но как только он очутился на улице, сразу же ринулся в бой. Через четверть часа он уже знал, в какую больницу отвезли Дениса Звенигородского, и отправился туда. Если с его женой все в порядке, она сейчас наверняка рядом с мужем — какие бы там отношения у них ни сложились.Карьеристочки в больнице не было. Он расспросил тут и там, не видел ли кто плачущую молодую женщину с медового цвета волосами до плеч, в очках и, возможно, с портфелем в руках. Результат был отрицательным. Тогда он пококетничал с регистраторшей, заплатил лифтеру и провел короткую операцию по обезвреживанию дежурной медсестры реанимационного, отделения. Медсестра оказалась девушкой бывалой и сдалась только после мощного штурма — потребовались деньги, конфеты, обещания и даже один долгий поцелуй в запястье, пахнущее антисептиками.— Его жена была здесь, — шепнула она Шургину в ухо, коснувшись его влажными губами. — Но как раз сейчас ее увозят.— Как это увозят? — опешил тот. — Кто? — Он ничего не понимал. — Она что, обезумела от горя?— Ну, что вы, в самом деле! Женщина еще не приходила в сознание.— О чем это вы говорите? Разве с ней… что-то случилось?— Ну конечно? А вы не знали? Звенигородская поступила к нам уже после того, как привезли ее мужа. Автомобильная авария. Тут у нас и милиция была. Они говорят, женщина не справилась с управлением. Вероятно, ей позвонили и сообщили о том, что муж при смерти, вот она и… вильнула в сторону. Или по радио страшную новость услышала. Если придет в себя, расскажет.— Что значит — если? — вскинул голову Шургин. — Она так плоха? /— Говорят, от машины почти ничего не осталось, — снова понизила голос медсестра, которую специально просили не распространяться о состоянии пациентки.— А куда ее увозят? — заторопился он.— В частную клинику. У нее медицинская страховка, предполагающая индивидуальный уход. А у нас тут особенно не развернешься, вы же понимаете.— Как мне ее увидеть? — Он схватил медсестру за локоть и легонько потряс, глядя ей прямо в глаза проникновенным взглядом.Она громко вздохнула и бросила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12