журналист, подрабатывающий в магазине лоточником. К нам он никакого отношения не имеет. Так сказать, невинная овечка. Гражданское лицо. А теперь или жми на курок или катись отсюда подобру-поздорову, не нарываясь на неприятности. Даже если менты тебя и отмажут, поверь, уж мы о тебе не забудем.
— Я ни при чем. Я и в самом деле лоточник, — испуганно подтвердил Денис. — Не стреляйте в меня, пожалуйста.
— Что здесь происходит?
Червячук резко обернулась.
За ее спиной, недоуменно нахмурив брови, Колюня вытягивал из кобуры пистолет.
— В первый раз милиция появляется кстати, — усмехнулся Моджахед. — Может, образумишь свою коллегу? Мы мирно сидели в баре, пили пиво, никого не трогали, а тут врывается эта сумасшедшая баба, угрожает нас всех перестрелять, а мы, отметь, совершенно безоружные.
— В чем дело? — нетерпеливо повторил Чупрун.
— Она ищет Богдана Пасюка, — объяснил Бычков.
Сняв руки с затылка, бандиты громко и глумливо расхохотались.
— Ты что, совсем спятила? — крутя пальцем у виска, прошипел разъяренный Колюня. — Это ж надо — до такого дойти! Да найди ты себе нормального мужика, если тебе так приспичило, и оставь наконец Пасюка в покое!
Щеки Марины полыхнули красными пятнами. Несколько секунд она пристально смотрела на Чупруна, словно пытаясь принять какое-то важное решение. Лицо майора Червячук отражало сложную гамму чувств. Это была причудливая смесь отчаянной решимости, ярости, стыда и отвращения к себе самой.
На мгновение Колюне показалось, что Марина сейчас или пристрелит его, или истерически разрыдается. Червячук не сделала ни того, ни другого.
Оттолкнув Чупруна в сторону, она выскочила за дверь и обогнув бар, побежала к Дачному проспекту. Один из бандитов, увлекающийся фотографией, выхватив из кармана миниатюрную камеру, успел через оконное стекло сделать несколько снимков, запечатлев для потомства искаженное яростью и отчаянием лицо Нержавеющей Мани.

— Знаете, чем собака лучше женщины? — спросил Сергей Ясин.
Лада Воронец без особого интереса вопросительно посмотрела на него.
— Тем, что у собаки десять сисек, — хохотнул Максим Лизоженов.
— И еще тем, что родители собаки никогда не приходят тебя навестить, — сообщил Сергей.
— И тем, что собака находит тебя забавным, если ты в стельку пьян, — добавил Максим. — Тем, что ей нравится, когда приходят твои друзья, и когда ты оставляешь кучу вещей на полу.
— Тем, что собака не ходит по магазинам, не плачет, не скандалит, не интересуется твоими любовными похождениями и прекрасно понимает, что ты ее хозяин, — сказал Ясин.
— Когда собака состарится и начнет на тебя огрызаться, ее можно усыпить, — усмехнулся Лизоженов. — И еще собаку законно держать дома привязанной.
— Собака не станет возражать, если ты отдашь кому-нибудь ее щенка. И еще чем позже ты приходишь домой, тем больше радуется собака.
— Гав, — решил внести свой вклад в разговор Адам фон Штрассен.
— Хорошая собачка. Умная собачка. Суперексуальная собачка, — настраиваясь на роль порнозвезды, польстила Адаму Сусанна Потебенько.
— А чем, интересно, женщина лучше собаки? — язвительно поинтересовалась Лада.
— Вероятно, тем, что в обществе принято иметь половые отношения с женщиной, а не с собакой, — пожал плечами Максим.
Певица презрительно фыркнула.
— Когда же мы наконец начнем? — с раздражением спросила она.
— Сейчас должна подойти дрессировщица, — ответил Лизоженов. — Она объяснит, как подготовить Адама.
— А знаете, чем женщины и собаки похожи? — пытаясь разрядить напряжение, встрял Сергей.
— Тем, что могут лаять часами и кусаются без всякой видимой причины? — предположила Сусанна.
— И те, и другие глупо выглядят в шляпках, — сказал Ясин. — И еще, и те, и другие никогда не поймут футбол.
В прихожей громко, со скрипучим дребезжанием зазвучала мелодия «Интернационала».
Воронец вздрогнула.
— Что это еще за чертовщина? — поинтересовалась она.
— Дверной звонок. Он у меня с юмором, — направляясь к входной двери, пояснил Сергей.
— Скорее с бзиком, — проворчала Лада.
— Наверняка это дрессировщица, — с облегчением произнес Максим.
— Здравствуйте, — входя в гостиную, поприветствовала собравшихся Катя. — Извините, что немного задержалась. У меня был урок.
Адам фон Штрассен, радостно виляя хвостом, подбежал к ней.
— Привет, Адам.
Серова ласково потрепала мастино по загривку.
— Значит, так, — деловито начал Максим. — Над окончательным вариантом сценария в данный момент трудится один маститый драматург, проигравшийся в пух и прах в казино Психоза. Эскизы костюмов разрабатывает модельное агентство «Зайкин, Юндяшкин и К о ».
— Зайкин и Юндяшкин что, тоже проигрались в казино Психоза? — поинтересовалась Воронец.
— Нет, но у Психоза есть видеозапись, на которой Зайкин и Юндяшкин развлекаются игрой в строгую мать-настоятельницу с большой кожаной плеткой и похотливого монаха-эксгибициониста.
— Во, дают! — восхищенно присвистнула Сусанна. — Так может Психозу лучше их толкать по Интернету? Народ имеет право знать, кто его одевает. Кстати, кто у них был матерью-настоятельницей — Зайкин или Юндяшкин?
— Зайкин, — пояснил Лизоженов. — Юндяшкин мелковат для этой роли. А по Интернету толкать эту пленку нельзя. Благодаря ей вся верхушка синяевской мафии бесплатно одевается у Зайкина и Юндяшкина.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101