— Не видели?— Нет. Только по телефону с ним разговаривала.— И все?— Все.— Подождите минутку, госпожа Нюман.— Пожалуйста.Мартин Бек опустил на стол руку с зажатой в ней трубкой и задумался, постукивая кончиками пальцев по корням волос, обрамляющих лоб. Рённ безучастно зевал.Мартин снова поднес трубку к уху.— Фру Нюман, вы слушаете?— Да.— Известно ли вам, как зовут первого помощника комиссара, то есть Хульта?— Да, по чистой случайности. Пальмон Харальд Хульт. А вот его звание я узнала только от вас.— По случайности, вы сказали?— Да, именно так. Оно записано тут, его имя. В телефонной книге. Пальмон Харальд Хульт.— Кто же его записал?— Я сама и записала.Мартин Бек промолчал.— Господин Хульт звонил нам вчера вечером, он справлялся о Стиге. И был потрясен, узнав, что Стиг тяжело болен.— Вы дали ему адрес больницы?— Да. Он хотел послать Стигу цветы. А я, как уже было сказано, знала Хульта. Он был единственным, кому я рискнула бы дать адрес, кроме…— Кого?— Ну, начальника полиции, или полицмейстера, или главного инспектора, сами понимаете…— Понимаю. Значит, вы дали Хульту адрес?— Да.Она помолчала, потом спросила с изумлением:— На что вы намекаете?— Ни на что, — успокоил ее Мартин Бек. — Все это ровным счетом ничего не значит.— Но вы себя так ведете, будто…— Просто мы обязаны все проверить, фру Нюман. Вы очень нам помогли. Благодарю вас.— Пожалуйста, — откликнулась она так же растерянно.— Благодарю, — повторил Мартин Бек и положил трубку.Рённ стоял, прислонясь к дверному косяку.— По-моему, — начал он, — я наидентифицировался сколько мог. Двое умерли. А про этого чертова Эриксона никто ничего не знает.— Так, так, — с отсутствующим видом протянул Мартин Бек и уставился на раскрытый лист блокнота. Там стояло: Пальмон Харальд Хульт. XVIII Раз Хульт поехал на работу, значит, он сидит за своим столом. Хульт — человек в годах и теперь больше занимается писаниной, официально по крайней мере.Но человек, снявший трубку в Мариинском участке, ничего, казалось, о нем не знал.— Хульт? Нет, его здесь нет. Он выходной по субботам и воскресеньям.— Он даже не показывался у вас сегодня?— Нет.— Это точно?— Да. Я, во всяком случае, его не видел.— Будьте так любезны, расспросите остальных.— Каких это остальных?— Ну, я надеюсь, у вас не так худо с персоналом, чтобы на целый участок никого, кроме вас, не было, — объяснил Мартин Бек с некоторой долей раздражения. — Не один же вы тут сидите.— Конечно, не один, — сказал человек у аппарата на полтона ниже. — Подождите, сейчас я узнаю.Мартин Бек слышал, как звякнула об стол телефонная трубка и как затихли шаги.Потом до него донесся отдаленный голос:— Эй! Из вас никто не видел Хульта? Этот воображала Бек из комиссии по убийствам спрашивает…Конец фразы затерялся в шуме и голосах.Мартин Бек ждал, он бросил усталый взгляд на Рённа, а тот устремил еще более усталый взгляд на свои часы.Почему полицейский считает его воображалой? Может, потому, что Мартин Бек обратился к нему на «вы»? Мартин Бек лишь с трудом заставлял себя говорить «ты» соплякам, у которых еще молоко на губах не обсохло, и выслушивать такое же «ты» в ответ.Хотя в остальном его никак нельзя было назвать поборником формализма.Интересно, как вел бы себя в подобном случае человек вроде Стига Нюмана?В трубке щелкнуло:— Так вот насчет Хульта…— И что же?— Он действительно сюда заходил. Часа полтора назад. Но, кажется, сразу же ушел.— Куда?— Вот уж этого действительно никто не знает.Мартин Бек оставил эту шпильку без последствий. Он сказал:— Спасибо.Для верности он набрал домашний телефон Хульта, но там, как и следовало ожидать, никто не отозвался, и после пятого гудка Мартин Бек положил трубку.— Ты кого ищешь? — спросил Рённ.— Хульта.— Ах так.«Похоже, что Рённ не отличается особой наблюдательностью», — подумал Мартин Бек с досадой.— Эйнар!— Да?— Хульт вчера вечером звонил жене Нюмана, и она дала ему адрес больницы.— Угу.— Интересно, с чего бы это?— Ну, должно быть, он хотел послать в больницу цветы или еще что-нибудь, — сказал Рённ апатично. — Они дружны были с Нюманом.— А вообще, мало кто знал, что Нюман лежит в Саббатсберге.— Потому-то Хульту и пришлось звонить, спрашивать адрес.— Странное совпадение.Это был не вопрос, и Рённ, естественно, ничего не ответил. Он сказал свое:— Да, я тебе говорил, что не мог добраться до Эриксона?— Какого еще Эриксона?— До Оке Эриксона. До того полицейского, который вечно жаловался на все и вся.Мартин Бек кивнул. Он припоминал это имя, хотя сейчас оно было не так уж и важно. Имя никого не интересовало, а кроме того, сейчас куда важнее был Хульт.Он сам лично разговаривал с Хультом не более двух часов назад. Чем занимался Хульт все это время? Сперва весть об убийстве Нюмана вообще не произвела на него особого впечатления. Потом Хульт ушел — на работу, как он выразился.Ну, в этом еще не было ничего необычного. Хульт был толстокожий полисмен старой выпечки, не ахти какой сообразительности и уж никак не импульсивный. То, что он вызвался работать в неурочное время, когда убили его коллегу, как раз в порядке вещей. При определенном стечении обстоятельств Мартин Бек сам поступил бы точно так же.Необычным во всей истории был только телефонный звонок. Почему он ни единым словом не обмолвился о том, что разговаривал с женой Нюмана не далее как прошлым вечером? Если у него не было другого повода, кроме желания послать цветы, то почему он позвонил именно вечером?Зато, если у него, кроме цветов, были другие причины интересоваться тем, где находился Нюман…Мартин Бек усилием воли прервал эту цепь размышлений.А звонил ли Хульт вечером?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57