Скакке не сразу это сообразил, а вскоре после полуночи он впервые увидел одного из своих подопечных, того, что был поменьше ростом.
Отодвинув занавеску, японец обозрел окрестности. Вряд ли он заметил что-нибудь существенное, зато Скакке, у которого был хороший ночной бинокль, несмотря на скверное освещение, разглядел автомат, покоящийся на сгибе правой руки террориста. Ему пришло в голову, что японцам надо вести наблюдение в двух направлениях, тогда как полиции достаточно следить за той стороной дома, где находятся подъезд и дверь в подвал.
Немного спустя Скакке увидел, как шайка хулиганов, которые так расплодились за последнее время, шествует по тротуару, методично разбивая камнями уличные фонари. В шайке были и мальчишки, и девчонки, хотя на таком расстоянии различать их было трудновато. Один из японцев – все тот же малорослый – выглянул в окно, проверяя, что происходит; больше до самого утра никто из них не показывался.
Когда Рённ явился на смену в семь часов, Скакке доложил:
– Я видел одного из них два раза. Он был вооружен, но показался мне куда безобиднее наших собственных хулиганов.
С этими словами он ушел, и Эйнар Рённ занял пост у тюлевой занавески.
* * *
В полицейском управлении на Кунгсхольмсгатан тоже не происходило ничего интересного. Фредрик Меландер ушел домой сразу после полуночи, но он жил поблизости, и его несложно – во всяком случае, не слишком сложно – было вызвать при необходимости.
Мартин Бек и Гюнвальд Ларссон засиделись. Уже давно над домами занялся унылый, наводящий тоску грязно-серый рассвет, а они все размышляли над синьками, планами квартир, чертежами домов и картами Танту.
Перед уходом Меландер сказал:
– Это обычный стандартный дом с встроенной пожарной лестницей, верно?
– Верно, – ответил Гюнвальд Ларссон. – А что?
– И пожарная лестница проходит у самой этой квартиры, верно?
Настала очередь Мартина Бека спросить:
– Ну и что?
– Просто один мой родственник живет в таком доме, – ответил Меландер. – И я знаю, как они построены. Мы с ним вместе зеркало вешали – большое, что правда, то правда, – так полстены обрушилось на пожарную лестницу, а вторая половина – в гостиную соседа.
– Ну и как сосед? – поинтересовался Гюнвальд Ларссон.
– Слегка опешил. Он как раз сидел и смотрел телевизор. Футбольный матч в Англии.
– И что ты хочешь всем этим сказать?
– Хочу сказать, что это стоит учесть, особенно если будем брать их сразу с нескольких сторон.
И он ушел, явно не желая жертвовать своим ночным сном, а Мартин Бек и Гюнвальд Ларссон, пока в здании на Кунгсхольмсгатан еще царила относительная тишина, начали превращать недопетую песню Меландера в некое подобие плана.
– Главное их внимание будет направлено на входную дверь, тем более что она одна, – говорил Мартин Бек.
– Это почему?
– Они ждут, что кто-нибудь, скажем ты, высадит дверь и ворвется в квартиру во главе полчища полицейских. Если я верно представляю себе методы этих типов, они постараются уложить возможно больше нападающих, а потом, когда не останется никакого выхода, взорвут себя в надежде захватить с собой на тот свет кого-нибудь из нас.
– Бр-р-р, – сказал Гюнвальд Ларссон.
– И глядишь, прибудет новое пополнение в большое полицейское управление там наверху, как говаривал Колльберг.
– А я хочу взять их живыми, – угрюмо произнес Гюнвальд Ларссон.
– Как? Выморить голодом?
– Неплохая идея. И когда в сочельник они совсем дойдут, пошлем к ним начальника цепу, выряженного Дедом Морозом, с большой миской рисовой каши. Они до того опешат, что сразу сдадутся. Особенно, если в это время нагрянет Мальм во главе отряда из двенадцати вертолетов и трехсот пятидесяти полицейских с собаками, броневыми щитами и в пулестойких жилетах.
Мартин Бек стоял у стены, облокотясь на старый железный архивный шкаф.
Гюнвальд Ларссон сидел за своим столом и ковырял в зубах разрезным ножиком.
Весь следующий час они провели почти в полном молчании.
Бенни Скакке был хороший стрелок; он доказал это не только на стрельбище, но и при исполнении служебных обязанностей. Будь он охотником за черепами, мог бы к своей коллекции кубков присоединить довольно безобразную голову, принадлежавшую человеку, которого в свое время причисляли к десятке самых опасных людей в мире.
В холле стояла его винтовка "Браунинг грейд-458 магнум".
К тому же у него был замечательный ночной бинокль. И хотя на улице царил кромешный мрак, а японцы обходились минимумом электрического освещения, он рассмотрел, что они готовятся к трапезе, которая у них явно носила характер ритуала. Они надели белые костюмы, вроде тех, в каких выступают дзюдоисты, и сели на пятки друг против друга; между ними была расстелена квадратная скатерть, уставленная тарелочками и чашечками.
Все делалось очень обстоятельно и выглядело вполне мирно. Если не считать, что под рукой у каждого лежало по автомату с запасным магазином.
Скакке не сомневался, что смог бы уложить обоих раньше, чем они успеют спрятаться или открыть ответный огонь.
А дальше?
И каков был приказ?
Бенни Скакке неохотно расстался с мыслью о снайперской стрельбе.
И мрачно уставился в темноту.
* * *
Мартину Беку и Гюнвальду Ларссону предстояло разгрызть весьма крепкий орешек.
Но сперва надо было все-таки поспать несколько часов. Они улеглись в двух свободных камерах уголовки, распорядившись, чтобы их никто не беспокоил, за исключением особо кровожадных убийц и подобных лиходеев.
Незадолго до шести они снова были на ногах и приступили к делу. Для начала Гюнвальд Ларссон позвонил домой Рённу, который только что проснулся и говорил довольно вяло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115