именно оттуда он отправится к дому доктора Шалека, где собирается взломать сейф. Я не хочу обвинять своего друга больше, чем он того заслуживает, и если бы речь шла просто о том, чтобы взять деньги в сейфе, который находится в глубине рабочего кабинета, прямо напротив окна балкона, выходящего в сад, то я ни за что бы не вмешалась в это дело, но, возможно, там будет что-то более ужасное, я думаю, здесь замешана женщина. Не могу Вам сказать ничего больше, так как это все, что мне известно; не упускайте свой шанс и ради господа Бога, сделайте так, чтобы Лупар никогда в жизни не узнал об этом письме.Ваша покорная слуга…»— Да ты что! — вскочила Жозефина. — Ты совсем потерял голову? Лупар, ты слишком много выпил, ты что, перепил?— Подписывай, я тебе говорю!..Ничего не понимая, девушка нацарапала своим крупным корявым почерком последние слова письма — Жозефина Рамо.— А сейчас, — продолжал ее любовник, — на конверте напиши…Тут Квадрат заметил что с другого конца зала ему делал знаки Борода.— Что у тебя? — спросил Лупар, раздраженный тем, что его оторвали от дела.Борода подошел к нему и едва слышно прошептал на ухо:— Не кипятись, старина, есть важные новости; помнишь человека с набережной, все идет как по маслу… надо быть готовым к концу недели, самое позднее в субботу…— То есть через четыре дня? — уточнил Квадрат.— Да.— Отлично, — будем готовы… По всему видать, улов будет приличным?..Показывая взглядом на стол, который он только что покинул, Борода заверил:— Бочар сказал мне, что можно оторвать пятьдесят кусков…Лупар кивнул; не говоря больше ни слова, он жестом отстранил Бороду и, вновь обращаясь к Жозефине, сказал:— На конверте напиши: «Париж, префектура полиции, инспектору Сыскной полиции господину Жюву». Глава IIСлежка В редакции газеты «Капиталь» заканчивался рабочий день…В набор передавались последние страницы очередного выпуска. В комнате редакторов была привычная суета, сопровождавшая окончание работы над газетой.— Итак, Фандор, — спросил ответственный секретарь газеты, — у вас больше ничего нет для меня?— Увы, ничего…— Вы не собираетесь опять прийти к концу дня с «последними новостями»? Я могу сдавать в набор первую страницу?— У меня ничего не ожидается, — ответил Фандор, — но если в эту минуту убьют Президента Республики и об этом мне сообщат по телефону, то эту новость я вам обязательно принесу!— Бог с вами! Что за шутки! Мне сейчас не до них!..В комнату редакторов вошел верстальщик из типографии.— Мне нужен на первую страницу развернутый заголовок крупным шрифтом, и восемь строчек — на вторую.Ответственный секретарь тут же окликнул одного из проходивших мимо репортеров и передал ему задание:— Для верстки несколько строчек эльзевиром!.. Восемь строчек! Посмотрите среди телеграмм, может, есть что-нибудь о Крите…Фандор поднялся, чтобы забрать шляпу и трость. Профессия «полицейского репортера» — так частенько называли журналиста, ведущего хронику происшествий, — заставляла Фандора вести довольно суматошную жизнь. Он никогда не располагал собой и никогда не знал, что ему предстоит делать через десять минут — то ли это будет интервью у министра, то ли расследование с риском для жизни, связанное с убийством или каким-нибудь крупным скандалом.— Проклятье! — воскликнул он, когда, пересекая порог редакции газеты, взглянул на часы. — Мне нужно было обязательно попасть во Дворец Правосудия, а уже слишком поздно…Быстрым шагом Фандор прошел несколько метров по тротуару, затем резко остановился.— А привратник, убитый в Бельвиле!.. Надо глянуть, нельзя ли там выудить кое-что.Он повернул назад в поисках фиакра, проклиная узкую улочку Монмартр, где из-за нехватки места на тротуаре толпы прохожих вываливали прямо на дорогу, которая и так была загромождена тележками зеленщиков, двуколками и неуклюжими автобусами. Вся эта сутолока, создаваемая каретами и машинами, придавала парижской улице тот самый неповторимый образ, который не встретишь на улицах других столиц мира.Когда он проходил угол улицы Бержер, какой-то комиссионер, нагруженный невообразимым количеством коробок с образцами товаров, вдруг резко свернул в сторону и толкнул его с такой силой, что Фандор едва не потерял равновесие.— Растяпа! — крикнул журналист.— А вы не могли бы тоже быть повнимательнее? — грубо бросил в ответ мужчина.Жером Фандор не мог этого оставить просто так.— Подумать только! — сказал он. — Скорее вы должны были быть повнимательнее!.. И, мне кажется, именно вам следует извиниться!— Да ну!Затем Фандор, пожав плечами, собрался продолжить свой путь, но мужчина тут же бросился к нему:— Скажите, месье, вы не подскажете мне, как пройти на улицу Ле-Круассан?— Идите по улице Монмартр, после второй улицы, налево…— Спасибо, месье.Журналист хотел было удалиться, но мужчина все удерживал его:— Однако, прошу еще раз прощенья, вы курите, месье, не могли бы вы дать мне прикурить?Жером Фандор не смог сдержать улыбку, протягивая незнакомцу зажженную сигарету:— Пожалуйста.И с иронией добавил:— Это все, что вам нужно на сегодня?Шутка Фандора нисколько не смутила его собеседника, который беспардонно заявил:— О! Если бы вы еще угостили меня пол-сетье винца!— Пол-сетье? — ответил репортер. — Какого черта я должен угощать вас?— Сделайте доброе дело, господин Фандор!..Услышав свое имя, журналист резко отпрянул:— Ну, что ж, идет! Я плачу за аперитив, уважаемый…— Где Именно?— В «Карле Великом», согласны?Они прошли вместе до предместья Монмартра и зашли в скромный с виду кабачок, посещаемый чаще всего мелкими торговцами, зеленщиками и молодыми приказчиками из магазинов, короче говоря, теми людьми, которые не могли узнать журналиста.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83