Грех не в опаску болтунам,А лжец – друг ненадежный нам.Кто имя божие хулит,Хулы своей не утаит,Куда б ему ни удалиться:Слова его подхватят птицы.Расплата будет так горька:Длинна у господа рука! Кто бревна тешет над собой,Исхлестан острою щепой.Разинутый не в меру ротОтвратнейшую дрянь сожрет.Дурак красно болтать желает,Мудрец молчит и размышляет.Дороже ценится молчанье,Чем празднословья недержанье. Молчанью – золота цена,А речь бесценна, коль умна! Других обличают – себя прощают Кто вас послал сухою тропкой,А сам пошел дорогой топкой,Не мозгом наделен, а пробкой. * * * Дурак безмозглый, кто хулитПуть, что судьба ему сулит.Рука к столбу пригвождена –Указывает путь она,Но ей самой на том путиВовек ни шага не пройти.Кому сучок попал в зрачок,Пусть раньше вытащит сучок,А другу говорит потом:«Соринка, мол, в глазу твоем».Куда как жалок тот учитель,Чужих пороков обличитель,Кто, зараженный ими сам,В себе не видит их! О, срам!Поистине, как говорится:«Врачу сначала б исцелиться!» Давать советы все не прочь,Не зная, как себе помочь.Сгубило именно сиеИ Жантили и Мезюэ, Жантили и Мезюэ – средневековые врачи, писавшие о лихорадке. Брант упоминает, что оба они погибли от этой болезни, но неизвестно, из какого источника он почерпнул эти сведения.

Когда одну болезнь в те дниПытались вывести они,Но, не достигнув этой цели,Оставить труд о ней успели.Постыдные дела видныНе лучше ли со стороны,Чем те, кто, совершивши их,Достигли степеней больших? Делами заработай правоДругих учить себе во славу. О берущих взаймы Знай ты, живущий на долги:Как ни хитри и как ни лги, –Быстры платежных дней шаги! * * * Гупцом первейшим тот слывет,Кто вечно займами живет,На ту присловицу плюя,Что поместил в эпиграф я. Заблудших душ на свете много,Не внемлющих заветам бога.Соблазн пороков поборотьНе хочется им, но господьСледит за ними. Близок срок,А кредитор небесный строг.Свое всему есть время, цельИ свой же путь: отсель – досель.Кто любит брать взаймы, ужеНе думает о платеже:«Ах, поручитель похлопочет –Заимодавец долг отсрочит!»Но, в срок не уплатив опять,Придется на соломе спать. Распляшется осел, прохвост, –И не уймешь, хоть вырви хвост! О бесполезном учении Кто плохо учится, тот, значит,Сам же себя и околпачит –И горько под конец заплачет. * * * Я и студентам не потатчик,Которым без моих подачек,А как эмблема их ученьяКолпак присвоен для ношенья. Не видя в книгах интереса,Рад лоботрясничать повеса.Науку истинную в грошНе ценит часто молодежь,А все, что дурно, бесполезно,То ветрогонам и любезно.Но этот же порок – о, срам! –Присущ иным профессорам,Чьи знанья куцые ничтожнейИх болтовни пустопорожней.Ну, не глупцы ли, не болваны,Кто всякой чуши постоянноСвоих студентов бедных учат,Да и себя напрасно мучат? Да, юноши обыкновенноПоныне едут в Лейпциг, в Вену,И в Майнц, и в Эрфурт, в Базель тоже Здесь и ниже Брант перечисляет крупнейшие университетские города Германии того времени.

–Гнилой трухой питаться. Более,И в Гейдельберге до сих порВсе тот же изучают вздор!А дома ждет тебя позор:В карманах пусто – хоть бы грош!Добро, коль службу ты найдешь,Как парень грамотный, в печатне,Но кой-кому в шинке приятнейПьянчугам подавать вино,А спился там – пошел на дно… Таких встречали вы и сами:Колпак на каждом с бубенцами! Завтра, завтра – не сегодня Кто, как ворона «кра, кра, кра»,Твердит: «До завтра, до утра!» –Тому колпак надеть пора. * * * Глупец, кто, внемля голос божий:«Спеши, чтоб не взыскал я строже,Исправься, грешный путь забудь!» –Сам не спешит на правый путь:Мол, нынче неохота, лень,Живу, мол, не последний день, –Исправлюсь завтра. Кра, кра, кра!А доживет ли до утра? Дурак себя же мучит тяжко,И все отсрочка, все оттяжка!А грех и глупость – тут как тут –С весельем рядышком идут.Клянется часто сын заблудший:«Уж завтра-то я стану лучше!»Но это «завтра» никогдаНе наступает, вот беда!Как снег растаявший, как дым,Заветный день неуловим.И только одряхлев, глупецВ то завтра вступит наконец,Расслаблен, немощен уже,С тоской раскаянья в душе. Спеши сегодня лучше стать –Не будешь завтра так страдать.Звучало нынче божье слово,А прозвучит ли завтра снова?Кто исправляться завтра любитИ все грешит, тот душу губит. О караульщиках своих жен Кто охранять стрекоз возьметсяИль воду наливать в колодцы,Пусть за женой следить берется * * * День-два хороших, сто плохихУ глупых стражей жен своих.Коль истинно честна жена,За нею слежка не нужна,А коль жена блудлива, лжива,То своего добьется живоКакой ни учреди надзор,Возьми все двери на запор,Ставь караульных у ворот, –Она всех за нос проведет.И в башню заточи, инаяРодит младенца, как Даная.А Пенелопу – без надзора –Хоть осаждали ухажеры,Но мужу двадцать лет она,В разлуке с ним, была верна! Кто знает, что навернякаНи разу не бывал покаЖеной обманут, что женаЗаботлива, добра, неясна,И не боится он измены,Тот истинно супруг блаженный. Хоть будь красавицей жена,Но если дурой рождена,С ней, как с глухой кобылой, мука:Как ни причмокивай, ни нукай, –Пошел на ней пахать, – бог мой! –Бороздки ни одной прямой! Жена, что служит всем примером,К таким привержена манерам:Глаз на мужчину не поднимет,Словца любезного ни примет,Боясь, что льстивый хват-угодник –Злой волк в овечьей шубе – сводник.Париса некогда самаЕлена не сведи с ума,Дидона не прельстись Энеем, –Судьба была б добрей к обеим! О прелюбодеянии Где смотрит муж сквозь пальцы, тамЖену с чужим он сводит сам:Там кошке смех и плач мышам. * * * Хоть любодействуй в наши дни,Хоть походя кого толкни, –Оно теперь и не грехомСчитается, а пустяком!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21