А может статься, будет и так: видишь, буксирный пароход тянет судно? Как по-твоему, куда оно пойдет? Оно пойдет туда, где коралловые рифы и кокосовые орехи и тому подобные чудеса, а зафрахтовал его некий счастливчик по имени папа (сам он на борту, и как его уважает команда!). Он доставит из дальних стран груз ароматичного сандалового дерева - товара невиданно прекрасного и неслыханно выгодного, и этот груз принесет папе целое состояние, да иначе и быть не может, потому что купила и снарядила это судно все та же обворожительная женщина, которая замужем за каким-то индийским раджой, а он весь с головы до ног в кашемировых шалях, в тюрбане, украшенном сверкающими изумрудами и брильянтами, смуглый настоящего кофейного цвета, и предан ей бесконечно, хотя, пожалуй, слишком уж ревнив. Так фантазировала Белла к великому удовольствию папы, а он, уподобившись султану из восточной сказки, окунул бы голову в чашу с водой * столь же охотно, сколь и мальчики, которые ныряют за брошенными в Темзу монетами.
- Я вижу, друг мой, - сказал он после обеда, - что мы потеряли тебя навсегда. Надо полагать, ты к нам больше не вернешься?
Белла покачала головой. Она сама не знает. Трудно ответить на этот вопрос. Она может сказать только одно: мистер и миссис Боффин исполняют малейшее ее желание, ей ни в чем нет отказа, а об ее отъезде домой они не желают и слышать.
- А теперь, папа, - продолжала она, - выслушай от меня одно признание. Более корыстной маленькой дряни, чем я, нет на всем белом свете.
- Вот уж никогда бы про тебя этого не сказал! - ответил ее отец, глянув сначала на свои обновки, а потом на стоявший перед ним десерт.
- Я понимаю твою мысль, папа, но дело не в том. Деньгами ради самих денег я не дорожу, а вот то, что на них можно купить, это мне нужно.
- По-моему, все мы таковы, - возразил ей Р. У.
- Нет! Со мной, папа, никто не сравнится! О-о! - Белла сложила губы трубочкой, выкрикнув это "о-о!". - Я такая корыстная!
Бросив на нее грустный взгляд, Р. У. не нашел ничего лучше, как спросить:
- Когда же ты начала замечать это за собой?
- Вот, вот, папа! В том-то вся и беда! Живя дома и ничего, кроме бедности, не зная, я ворчала, но, по правде говоря, не так уж сетовала на судьбу. Живя дома и предвкушая будущее богатство, я смутно рисовала себе, сколько всего можно сделать на такие деньги. Но вот мои надежды на большое состояние рассыпались прахом, оно попало в другие руки, и теперь, когда мне ежедневно приходится видеть, сколько благ оно приносит людям, теперь я стала корыстной маленькой дрянью.
- Это все твое воображение, друг мой.
- Уверяю тебя, папа, ты ошибаешься! - сказала Белла, высоко подняв свои тоненькие брови и скорчив испуганную гримасу. - Это правда. Я только и делаю, что строю всякие корыстные планы.
- Бог мой! Но какие?
- Сейчас узнаешь, папа. Тебе я не постыжусь рассказать, потому что мы с тобой всегда были друг у друга любимчиками и потому, что ты больше похож не на папу, а на младшего толстощекого братишку. И еще, - со смехом добавила Белла, шутливо грозя ему пальцем, - еще потому, что ты в моей власти. Мы с тобой убежали тайком. И если ты нажалуешься на меня, я нажалуюсь на тебя. Скажу маме, что ты обедал в Гринвиче.
- Нет, друг мой, - проговорил Р. У. с легкой дрожью в голосе, - об этом лучше и не заикаться.
- Ага! - воскликнула Белла. - Я знала, сэр, что вам это не понравится! Так будьте добры хранить мою тайну, а я обещаю хранить вашу. Посмейте только предать обворожительную женщину - она обернется змеей! Ну-с, папа, теперь можешь поцеловать меня, а я займусь твоими волосами, потому что, пока меня не было дома, их совсем запустили.
Р. У. покорно подставил голову своему куаферу, и куафер, продолжая болтать, в то же время ловко наматывал пряди волос себе на указательные пальцы и вдруг отдергивал их в разные стороны. Клиент при этом каждый раз морщил нос и хмурился.
- Я, папа, чувствую, что без денег мне жизнь не в жизнь. Выпрашивать их, брать взаймы или воровать я не способна. И я решила выйти замуж по расчету.
Р. У. взглянул на дочь исподлобья, стараясь не мешать ее манипуляциям с его волосами, и проговорил укоризненно:
- Белла, дорогая моя!
- Я решила, папа, что, если мне нужны деньги, надо искать мужа с деньгами. И теперь я только и высматриваю, кого бы мне пленить побогаче.
- Белла! Дорогая моя!
- Да, папа, так обстоят дела. Вот это милое создание, которое ты видишь перед собой, самая корыстная дрянь, какая только может быть на свете, и все ее помыслы, все ее расчеты направлены в одну точку. Ну и пусть! Я ненавижу, я презираю бедность, и я не буду жить в бедности, если можно найти себе мужа с деньгами! А теперь, папа, ты у меня стал такой пушистый, что вполне можешь поразить своим видом лакея и заплатить ему по счету.
- Но, Белла, друг мой, такие мысли в твоем возрасте! Это меня просто пугает!
- Я же тебе говорила, папа, а ты мне не верил, - сказала Белла, с ребячливой серьезностью надув губки. - Ужасно, правда?
- Да, мой друг, если б ты сознавала, что говоришь, или действительно так думала, это было бы ужасно.
- Уверяю тебя, папа; я именно так и думаю. Любовь бывает только в сказках. И драконы, изрыгающие пламя, бывают только в сказках! презрительно воскликнула Белла, хотя ее лицо и фигурка отнюдь не соответствовали таким словам. - А вот бедность и богатство - это не сказка, а действительность.
- Друг мой, ты меня просто пугаешь своим... - начал было ее отец, но она не дала ему договорить.
- Папа, признайся, ты женился по расчету?
- Ты прекрасно знаешь, друг мой, что нет.
Белла промурлыкала начало похоронного марша из "Саула" и заявила, что папин ответ еще ничего не доказывает.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83