Когда у тебя, можно сказать, слюнки текут-так хочется укусить это вкуснющее яблоко!
Как тут удержаться?
Шурочка быстро-быстро заморгала и опустила глаза:
- Разве что самое маленькое... Чтобы попробовать только.
Но как она ни выбирала, и ей досталось большое и красное-красное (ну и ящик!)
Она так покраснела, когда взяла яблоко, что её щёки и яблоко по цвету сравнялись. Совестливая была Шурочка.
Они стояли и дружно лопали, аж за ушами трещало, а Кум Цыбуля смотрел и ласково им улыбался.
- Ну, яблоки! Я ещё сроду таких не ела. Честное слово! Можно, я ещё одно! - Люська умоляюще посмотрела на Кума Цыбулю.
- Бери, конечно... Это макинтош. А сейчас получили "Слава победителям". Вот подождите, скоро Алёша начнёт выносить. Ещё тех попробуете...
Гришка Гонобобель, который уминал уже третье, вдруг замер. На минуту оторвал яблоко от зубов и решительно сказал:
- Нет! Хорошего понемножку! Айда, люди! Не будем мешать советской торговле. Будем деликатными, как говорит наша Горобенко.
Шурочка чуть не подавилась яблоком: вот нахал! У неё просто язык отнялся. Она не нашлась, что сказать.
А Гришка тем временем, схватив из ящика ещё одно яблоко, приветственно поднял вверх руку:
- Чао, Кум! Премного благодарен! Здорово иметь своих людей в торговле! Хи-хи! Чао!
И, хихикая, побежал прочь.
Все сразу смутились, опустили глаза и, бормоча: "Спасибо", "Благодарю", "До свидания", быстренько начали расходиться.
Через минуту Кум Цыбуля остался у киоска один.
Шурочка Горобенко и Антоша Дудкин жили в одном доме. Потому шли вместе. Шли и молчали.
Вдруг Антоша остановился:
- Слушай, а... давай вернёмся.
- Зачем? - Шурочка покраснела.
- Не знаю... Но...
- Вообще... правильно. Как будто бы украли что-то и удираем.
- Ага...
- Идём,-решительно сказала Шурочка.
Когда они выглянули из-за угла, то увидели, что Кум Цыбуля с виноватым видом говорит что-то брату Алёше, а тот растерянно чешет затылок.
Скрываясь за пустыми ящиками, они подошли ближе.
- Так сколько всего, говоришь?-спросил брат Алёша.
- Да, наверное, штук двадцать, я думаю, - вздохнул Кум Цыбуля.
- А ну, прикинем на весах.
Алёша быстренько насыпал яблоки в одно ведёрко, во второе, начал взвешивать.
- Та-ак!.. Три двести. Плюс два семьсот... Ну, набросим ещё для верности килограммчик. Может быть, ты ошибся, ты же не считал... Не будем государство обманывать. А то про нашего брата, работника торговли, только и знают: "хапуги", "спекулянты"... Мы же с тобой не такие, правда? И никогда не будем...
Кум Цыбуля молча кивнул.
- Выходит, килограммов шесть с половиной - семь. Пусть будет семь. Цена за килограмм известна. Таким образом...
Он решительно полез в карман, вынул кошелёк, начал отсчитывать деньги.
- Не вешай, братишка, нос. Мы с тобой люди рабочие. Можем себе позволить угостить друзей. Даже целый класс. Шурочка и Антоша переглянулись.
- У тебя что-нибудь есть? - прошептала Шурочка. Антоша вытрусил карманы, вздохнул:
- Двадцать три копейки...
- Давай! У меня сорок.
Брат Алёша изумлённо вытаращился на неё, когда она, неожиданно появившись, протянула ему деньги.
- Что такое?
- За яблоки... У нас просто сейчас больше нету. Алёша улыбнулся:
- Да нет. Не надо. За угощение же не платят.
- Какое там угощение! - воскликнула Шурочка. - Свинство с нашей стороны, а не угощение!
- Думали, работники торговли... всегда найдут...-пробормотал Антоша.
- Слушайте, а знаете что!.. - неожиданно встрепенулась Шурочка.
На следующий день из четвёртого "А" на продлёнку не остался никто.
Зато в овощном магазине у Ботанического сада такого количества добровольных помощников ещё не видели никогда. Одни носили пустые ящики, другие убирали, третьи помогали продавцам - работа нашлась всем. Даже Гришка Гонобобель и Люська Заречняк, которые Шурочкину идею сначала встретили без всякого энтузиазма и с которыми пришлось провести разъяснительную работу, и те не отставали.
В коллективе всегда работается весело. Снова тот же "закон большинства".
В этот день никто не съел ни одного яблока. Хотя всех угощали. И яблоки были вкуснейшие - "Слава победителям".
ПЕРВАЯ ТАЙНА ЧЕТВЁРТОГО "А". (Продолжение)
Вот тогда-то, в сентябре месяце, в начале учебного года, после случая с Кумом Цыбулей, и появилась первая тайна четвёртого "А".
Появилась она на следующий же день после того массового прогула продлёнки, за который у пионерского актива во главе с Шурочкой Горобенко были, конечно, неприятности. Потому что прогул всё-таки прогул и пионерский актив существует не для того, чтобы возглавлять прогулы, а для того, чтобы с прогулами бороться. И в следующий раз благородные поступки в сочетании с трудовым воспитанием надо непременно сочетать ещё и с пионерской дисциплиной. Всё это говорила пионервожатая Оксана, а Шурочка слушала и во всём соглашалась. Она прекрасно знала, что с вожатыми спорить не рекомендуется, а рекомендуется признавать свои ошибки и обещать их исправить. Этому опять-таки научила её Оксана.
Так вот, на следующий день после того случая, придя в класс, Кум Цыбуля увидел на своей парте листок из тетради в линейку, сложенный вдвое. Он его развернул и сперва удивлённо, а затем смущённо хмыкнул:
- Хм, хм... А это что такое?
Первой заглянула ему через плечо Наталочка Приходько, сидевшая с ним за одной партой. А потом уже Люська Заречняк и Гришка Гонобобель, сидевшие за ними.
На листке было написано синими печатными буквами "Кум Цыбуля" и красным карандашом выведена цифра "пять". Причём полукруг внизу у пятёрки закручивался в маленький бублик и заканчивался смешным хвостиком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32