«Вот!» – показала себе под ноги. Ребята сбросили с себя груз, полезли за нею. Абдулла разочарованно свистнул.
– И с этим хламом вы думаете что-то намыть?!
У Натачиных ног лежало в яме рыжее от ржавчины некогда оцинкованное ведро с пробитыми в нем дырками. Лежал и эмалированный тазик, эмаль со дна почти вся отбита. Дырочки в тазу были пробиты мельче и гуще. Все зазубрины были с наружной стороны, не так, как в ведре – пробиты внутрь. Абдулла отфутболил ногой ведро, и оно со звоном полетело на дно котловины, спугнуло худую собаку, которая, поджав хвост, бросилась в кусты.
– Ты что? – разозлился Янг. – Беги, футболист, за «мячом».
– А на черта оно! В нем нельзя разгребать грунт, руки пообдираешь.
– А носить чем будешь? В пригоршнях? Руками черпать со дна, в руках носить? – Натача обиделась: так старалась, все пальцы поотбивала, а тут…
– Давай! – подтолкнул Янг Абдуллу к краю скалы. – Любишь бить, люби и мячи подавать.
У Янга в последнее время как-то сразу появилась самостоятельность, прибавилось решительности. Возможно, повлияло то, что он начал работать в дельфинарии, сам зарабатывать на жизнь? А может, и то, что почувствовал себя взрослым. Ничего, что роста ему еще не хватало, чуть ли не на голову был ниже брата.
Натача сжалилась, забрала у Абдуллы ведро, бросила туда свою торбу и сбежала со скалы.
– Не спеши, теперь первым пойду я, – сказал Янг.
Взвалили на себя груз, зашагали гуськом на западную окраину города. Пока попадались загородные виллы и бунгало богатеев, старались идти по стежкам-дорожкам или каменным ступенькам, проложенным на них. Но кончились стежки-дорожки, а горы начали круто подниматься вверх, загораживая путь, – и начались настоящие муки. Тогда с Амарой лезли, карабкались с пустыми руками, и то Янг готов был, как собака, язык высунуть. А теперь тащили большой груз, и ноги просто подкашивались, болели в бедрах и икрах. Воздух ловили широко раскрытыми ртами, а его все равно не хватало, задыхались.
Отдыхали все чаще и чаще. Хуже было Натаче: хоть груз и легче, но обе руки заняты, нет возможности хвататься за камни и ветки, пни, корни. Пробовала посадить Тото в ведро на торбу и освободить таким образом одну руку. Но собачке там не сиделось, несколько раз вываливалась в самый неожиданный момент, и невозможно было ее подхватить, поймать. Тото падал, скатывался с камня на камень, обдирал бока и голову о колючки кустов, скулил-плакал. Наконец Натача додумалась: вынула торбу, настлала в ведро побольше листьев, чтоб не кололись заусеницы на дне, посадила в ведро собаку, а верх заплела молодыми лианами. Сверху положила торбочку и обрадовалась: хорошо получилось. Так и переставляла ведро перед собою с глыбы на глыбу, с выступа на выступ. Один раз и ведро скатилось, загремело вниз вместе с Тото.
– Ему до конца дней будет сниться эта прогулка… – Абдулла от усталости едва мог говорить, ему уже и золота не хотелось.
– Мальчики, а может, перекусите немного? – спросила Натача. – Я захватила кое-что.
Перекусить не мешало бы, проголодались здорово. Но оба в один голос заявили: «Нет, нет! Там – на озере…»
– И у меня есть тут перекусить – во! – похлопал Абдулла по оттопыренной спереди майке. – Если бы Янг не прилетел неожиданно, то и побольше бы припас кое-чего.
– Ситуацию надо было использовать. Судир еще на рассвете подогнал катера, поехали дельфинов ловить. Я тоже мог бы с ними поехать, Радж приглашал… Очень ведь интересно! А я говорю: живот болит, режет… Нельзя было упустить момент! – Янг помял свой живот. – А он и правда болит, холера.
– С голодухи это. И у меня так бывало, а съешь чего-нибудь или нальешь полный живот воды – перестает, – заметила Натача.
– Абдулла, что мы купим Натаче, когда золото найдем? – в шутку спросил Янг.
– Трехэтажный дом в Компонге… Нет, лучше в Свийттауне! Машину легковую, слуг наймем дюжину… Ну и замуж выдадим за принца. И она сразу задерет нос, забудет нас.
Натача кинулась на Абдуллу с кулаками. А тот от хохота упал на спину, обороняясь, выставил руки и ноги:
– Спаси-и-ите!
– Тс-с-с, остолоп! – Янг шлепнул ластами по оттопыренному заду Абдуллы. – Еще прибежит кто-нибудь! Пошли! А то и к вечеру не доберемся, – он надел на плечи ремни акваланга, побрел вверх.
Уже слышно стало клокотанье ручья, и энергии у всех прибавилось. Янг начал узнавать места и вскоре вывел всех на небольшое плоскогорье, где крутая скала делила ручей на два рукава. Повернулся к своим попутчикам.
– Я до сих пор ничего не говорил вам об опасности, – сказал он тихо, почти шепотом. – А она может ждать нас на каждом шагу. В тот раз, когда мы были здесь с Амарой, по ручьям и озеру шныряли двое англичан или американцев… Говорили по-английски… Одного звать Питом… Если им удалось тут найти золото, то они и защищать его будут. Могут пустить в ход оружие… Мы же против них совсем безоружные. Чтобы случайно не напороться на них, я вначале схожу в разведку. Если что, будем обходить берегом, пойдем на противоположную сторону. А может, и на остров придется плыть. – Янг опустил акваланг на землю. – Посторожите… И никуда не высовывайтесь!
Как все хорошо помнится… Вон с той нависи скал они любовались озером. Оттуда и за Питом наблюдали, и за его попутчиками, видели, как они рассматривали то, что вынесли со дна озера, как спорили.
Пошел к нависшим скалам пригнувшись, а на самый край выполз на животе, выглянул…
Ничего подозрительного… Только пронзительно кричат какие-то птицы, похожие на чаек, шумит водопад.
Осторожно спустился к самой воде. Потоптался на камнях, озираясь вокруг, потрогал пальцами комки пены.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137