Опершись на поручни и свесив голову, видел, как взвихривается дугою пенистый ус, лижет щеку теплохода. Встречные волны разбивались о нос, брызги взлетали выше поручней. За кормой кружились чайки, садились на широкий бурунный след, хватали оглушенных рыб.
Постоял и возле капитанской рубки, разглядывая сквозь широкое стекло, как мужчина в морской фуражке, но без кителя, в одной белой рубашке с короткими рукавами, покручивает рулевое колесо-штурвал. Как хотелось Янгу быть на его месте, покрутить этот штурвал! Почувствовать самому, как махина теплохода слушается тебя: «Лево руля! Право руля!» Или хотя бы постоять рядом с капитаном, поглядеть сквозь это стекло вперед, и то был бы счастлив. Наверное, очень потешный был у него вид, потому что капитан сочувственно подмигнул ему и улыбнулся. А может, не ему, а Тото? У того был очень комичный вид, язык, высунутый чуть ли не на пядь, мотался, как плохо привязанный.
Янг хотел и сам усмехнуться доброму капитану, но увидел нечто странное: в рубку вошел еще один человек, молодой китаец. Капитан, не оборачиваясь, что-то сказал ему, видимо, думал, что это свой – помощник или машинист. Как вдруг капитан вздрогнул, лицо его вытянулось и посерело. Торопливо, словно уколовшись, взглянул на свой бок, под руку, и снова стал глядеть вперед. Губы капитана дрожали, лоб покрыли капли пота – как жемчужины. «Что с ним? Может, плохо стало?..» – Янг тоже бросил взгляд туда, на правый бок капитана. Там было темно, и Янг придвинулся ближе к стеклу. Увидел: китаец тыкал капитану в бок револьвером с какой-то трубкой-насадкой – может, глушителем? Китаец держал револьвер в левой руке, а правой с силой обрывал какие-то провода и антенны…

У Янга от страха присохли к палубе ноги. Он видел: капитан отрицательно качает головой – не соглашается на какое-то требование китайца. Тихо щелкнул выстрел, потом другой – по радиопередатчику. Курортники ничего не услышали. Янг успел еще заметить: китаец не дает капитану упасть, подталкивает к штурвалу, чтоб поворачивал туда, куда надо было бандиту.
В это время со скамьи вскочил молодой человек, приблизился к Янгу, схватил его за локоть и повел перед собой в кормовой салон, столкнул по ступенькам вниз. Падая, Янг крепко ударился, но тотчас вскочил на ноги, оглянулся. Тот, что спустил его по ступенькам, вместо пальца приложил к губам дуло пистолета – «Тс-с-с!». В это время открылась дверь из машинного отделения, показался машинист или помощник капитана, рванул дверь рубки со словами: «Отклоняемся от курса! Что случилось?» Навстречу ему из рубки два раза выстрелили, помощник схватился за живот и упал под ноги молодому бандиту. Тот оттолкнул убитого от себя и стал возле дверей машинного отделения, следя, чтоб больше оттуда никто не вышел.
Янг присоединился к синьоре и оторопело глядел, что будет дальше. В салоне уже судорожно всхлипывали-стонали от страха. "Мадонна миа! Мадонна миа! Такая траджико морте! И нас… могут… морте…" – шептала синьора Тереза.
Тем временем в дверях машинного отделения показалась еще одна голова – матроса, и бандит, торчавший у двери, ударил его рукояткой пистолета по голове, и тот осел, исчез с глаз. Тогда бандит стал спихивать в те двери, вниз, и убитого. А в салоне в это время плакали женщины. С одной сделалась истерика: судорожно всхлипывая и рыдая, она вскрикивала: «Мамочка моя! Деточки мои!» Мужчины пытались громко протестовать, мол, будут жаловаться, как только теплоход… Однако стоило грабителю, стоявшему у дверей, грозно шевельнуть пистолетом, чтоб все тотчас умолкли.
– Сидеть и не шевелиться! Вещей не трогать! Стреляю без предупреждения! – и тут же стрельнул по сумке одной дамы, которая пыталась пододвинуть ее ближе к себе: – Я же сказал не шевелиться!
Из капитанской рубки вышел первый бандит, подался в носовой салон, где началась какая-то заварушка, послышались те же угрозы: «Не вставать! Не шевелиться! Пристрелю на месте!»
В окно салона Янгу видно было, как тает на горизонте остров Главный, как маячат вдалеке рыбацкие моторные и парусные баркасы и джонки. Рыбаки занимались своим делом, и ни один не подозревал, что делается на теплоходе.
«Куда мы плывем? Куда приказали держать курс? Надолго ли хватит сил у раненого капитана?» – тревожился Янг.
«Отвезут подальше в сторону, ограбят и потопят… Подорвут вместе с кораблем! А тут и путей морских нет, никто не будет искать…» – шептались в салоне.
А теплоход все плыл и плыл в сторону Голубого острова, и даже самых высоких деревьев Главного уже не было видно – растаяли в дымке.
Откуда взялся черный катер с пулеметом на носу, Янг не заметил. Глянул в иллюминатор тогда, когда другие пассажиры усердно завертели головами, пристально следя за маневрами катера. А тот сделал один круг около теплохода, будто брал его в петлю, сделал другой. Люди, стоявшие возле пулемета на катере и вдоль бортов с оружием в руках, махали этим оружием капитану, чтоб застопорил ход. И теплоход вскоре остановился, тихонько закачался на волнах. Черный катер тотчас подплыл к правому борту, с катера на теплоход полетели веревки с четырехлапыми крюками на концах. Пираты подтянули и пришвартовали свой катер вплотную, ловко, как коты, перебрались на теплоход. Каждый держал в руках мешок из пленки и оружие – пистолет или автомат, все мгновенно рассыпались по салонам и палубам. Пираты не все были с виду китайцами, были и похожие на малайцев.
В короткой суете, когда было отвлечено внимание того, что стоял у двери в машинное отделение, донна Тереза успела сорвать с пальца один перстень с бриллиантом, бросить его в кошелек, а кошелек сунуть под Тото в изгиб Янгова локтя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137