Глупый, пожалел вложенных капиталов. А тут не столько заработаешь, как потеряешь то, что имел. Скоро нищим пустят по миру! Боже, боже, лучше бы я купил какой-нибудь отель, спокойней было бы…»
Любил Крафт поплакаться, вызвать сочувствие. Радж только не знал, со всеми ли своими работниками пускался мистер в такие рассуждения, всех ли пытался растрогать, чтоб не очень требовали повышения платы, пожалели его, бедненького.
Но надо быть справедливым: пока заживала рана, Крафт не посылал Раджа на подводные прогулки с аквалангом. Только громко вздыхал, ломал руки: такие потери несет, такие потери!

«Сначала зашить, заштопать, а потом выстирать или наоборот?» – подумал Радж, найдя тенниску, и решил, что сначала надо заштопать. А то пока постирает, она разлезется окончательно.
«Интересно, утонула ли та резиновая лодка? Не могла утонуть, хоть в одном отделении да остался воздух. Значит, плавала… А если те, с катера, выловили лодку и нашли мою тенниску?.. Там и эмблема дельфинария, и мои инициалы…»
На кой ляд он вышил эти инициалы?.. Вот и на этой, старой, которую он штопает, есть на рубце подола выцветшие синеватые буквы «RS» – Радж Синх.
«Могут с этой тенниской придти в дельфинарий искать – чья. Второй уже случай, вторая стычка с ними. Тот самый разбойничий клан или другой? „WW“ или „WV“? Если тот же самый, то в покое не оставят. Подумают, что я специально за ними слежу. Захотят убрать с дороги…»
Выстирал и тенниску и штаны, высушил утюгом. Было уже утро, ярко светило солнце, наперебой распевали птицы. До начала работы оставалось еще часа полтора, и можно было бы немного подремать. Но он включил электроплитку, поставил чайник и прилег, подложив под голову руки.
Было о чем подумать.
2
Радж услышал топот ног и скрип бамбуковых жердей на перекидном мостике, потом тяжелый хруст подошв по песку. Кто-то бежал сюда.
– Радж! Радж, ты еще спишь? – дверь сильно задергали, даже задрожали стены. – Беда, Радж!
Он узнал голос Гуго.
– Подожди, открою! А то еще дом растрясешь, – Радж говорил спокойно, но тревога Гуго передалась и ему. Открыл дверь – и, пораженный, отступил, давая дорогу: вид у парня был испуганный, его долговязая фигура, казалось, еще больше вытянулась.
– Беда, Радж! Джейн, видать, неживая!
– Говори, да не заговаривайся… Такая веселая была всегда, подвижная.
– Плавает абы-как, животом вверх. Я думал, она забавляется, а она… не дышит! Дельфины выталкивают ее из воды, а она все равно не дышит!
– А может, это Боби, а не Джейн? – Радж припустил к перекидному мостику.
– Сюда! Она в демонстрационном бассейне… Я хорошо вижу – Джейн! У Боби желтая царапина на верхней челюсти…
Посреди бассейна почти напротив вышки с площадками вода была неспокойная. Дельфины кружили в том месте, будто показывали номер – «морская звезда».
– Там только дельфинки – Ева, Дора, Бэла… И Джейн… – шептал, склонившись над водой и пристально вглядываясь в дельфинов, Гуго. – Джейн посередине…
И правда, то одна, то другая самка головой подныривала под Джейн, подбивала ее рострумом вверх. Но толчки были вялые, будто мать и тетки потеряли надежду оживить дитя. Неживое тело Джейн приподнималось и поворачивалось как попало. По очереди отплывали в сторону, шумно-горестно выдыхали воздух. Из правого закоулка бассейна, куда все время накачивалась помпой свежая вода, с крейсерской скоростью вырвался Дик. Вода за хвостовым плавником бурлила – так энергично вертел им дельфин. Промчался у самого края бассейна, даже водой обдало парням штаны, будто хотел отгородить свой гарем от любопытных. Раджу показалось, что темный без зрачка глаз самца злобно блеснул. И еще раз промчался, уже назад, и затаился справа, возле северной стенки. Радж был уверен, что он не спускает с них своего взгляда.
Зато к ним приплыл Боби, положил голову на цементный берег бассейна. Раззявил розовый, в сероватых пятнах, как у Мансуровой собаки, рот, медленно вытолкнул языком воду изо рта. Проскрипел тоненько, жалобно, потом затренькал дыхалом, задрожала пленка-перепонка, что его прикрывала: понк-пёнк-пынк-пинк, р-рыу-рин-н, будто кто-то провел ногтем по зубцам металлической расчески.
– Что, Боби? Ты маленький беби, а не Боби… Что ты хочешь сказать, на что пожаловаться? – присел Радж, погладил его по гладкой, будто отполированной голове, подергал в стороны рострум. – Беда у вас, малышок, беда… Что тут случилось, Боби? Почему ты не расскажешь?
Боби поплыл к дельфинкам, закружил возле них, издавая скрипучие звуки.
О, если бы Боби или другой дельфин мог рассказать, что тут произошло!
Радж встал. На душе было скверно: дельфинят все любили, как родных детей.
– Радж, поверь, я ни в чем не виноват! – Гуго говорил это, и даже губы дрожали. – Вчера я оставил их живыми и здоровыми, никакого подозрения не было.
– Никто тебя не винит, успокойся.
– Да, ты не знаешь Судира! Он теперь съест меня… Он же начинал с маленькими какой-то номер готовить.
– Вечером все хорошо ели?
– По-разному, как всегда. Кто больше участвовал в представлениях, тот нахватался за день. Остальных докармливал… Джейн, кажется, мало ела. Все плавала тихонько, не ныряла… Но я подумал, что и ей перепало днем, не голодная.
– Судир был вечером? Проводил репетицию?
– Нет.
– К Крафту ты не бегал? Надо скорей ему доложить.
– Он еще не приходил.
Было восемь часов утра. В половине девятого приходит мистер Крафт, в половине десятого – Судир. Рабочий день Гуго начинается в восемь часов, так как он должен и рыбу подготавливать – Судир дельфинам не бросает по целой рыбине, когда поощряет их после выполнения номера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137