Но почему же они возненавидели его? Почему Наташка не хочет с ним даже разговаривать? С чего все это началось?Валерий снова — уже в который раз! — начал перебирать в памяти события последних недель. Сначала все было так хорошо. Она сама попросилась поехать с тем отрядом, где был Валерий. Специально для него она выколотила из сланшца самый красивый гранат.Она просто таяла от радости, когда он обещал написать для нее поэму, А ее глаза… Они просто сияли, встречаясь с его взглядом! Она даже сказала ему…Валерий напряг всю свою память. Что же она сказала ему там, на мысочке, перед тем как пуститься бежать к красному уступу? Он старался вспомнить это уже много дней. Словно от того, что сказала тогда Наташа, зависела вся его дальнейшая жизнь. Но слова ее стерлись в памяти Валерия, покинули его так же, как и сама Наташа.— Но почему? Почему?! — настойчиво повторял он, скрипя зубами точно от боли. Он помнил все-таки, что Наташа сказала ему что-то очень хорошее. Почему же все так переменилось? Неужели только из-за того, что они потеряли плот? Но разве он так уж виноват и в этом? Разве он мог предвидеть, что пойдет дождь и река унесет все их имущество? Нет, плот здесь ни при чем! Но в чем же тогда дело?..Валерий опять представил себе ту минуту, когда они обнаружили исчезновение плота. Он будто снова увидел большие испуганные глаза Наташи.Да, вначале в них был только испуг» Но потом.. € Потом в них мелькнула растерянность, недоумение… А под конец… О! Каким презрением и гневом загорелись под конец глаза девушки. И только потому, что он сказал ей правду…Правду?Но разве правдой было то, что из-за нее они лишились плота?Валерий зябко поежился. Теперь он вспомнил, что точно так же горели глаза Наташи и в тот вечер, когда он прибежал к самолету со своего «прииска».А тогда он тоже сказал правду?А съев шоколад, разве он честно признался в этом?А покидая Андрея Ивановича и Наташу, разве он сказал им, что уходит?Ему вдруг стало жарко. Теперь его память, как безжалостная, вышедшая из-под контроля машина, выхватывала из прошлого все новые и новые случаи, когда он говорил неправду или поступал нечестно. Но до сих пор ему всегда удавалось доказать себе, что это было необходимо. До сих пор это всегда сходило с рук. А вот теперь пришла расплата. Теперь наверняка все узнают и о том, как он «искал» в тайге Наташу, и о том, как он обворовал своих товарищей, и о том, как он бросил их в тайге — обо всем, обо всем…Об этом будет говорить теперь вся школа. И все будут показывать на него пальцем, Все отвернутся от него. А ему нечем будет даже оправдаться. Потому что… Потому что все это действительно не имеет оправданья. Но что же теперь делать? Как жить?..Валерий с тоской посмотрел на черную воду. Как завидовал он сейчас всем мальчишкам и девчонкам, Которые смогут прийти осенью в школу без страха за то, что от них отвернутся товарищи! Как завидовал всем без исключения людям, которым не приходилось лгать и подличать и которые поэтому могут прямо смотреть друг другу в глаза. А у него это не получилось. Не получилась у него жизнь…Валерий опять вздохнул и еще ниже опустил голову..Дождь усилился. По воде запрыгали частые пузыри. Он медленно поднялся и машинально потянул удочку. Но куда идти?..Тайга стояла темная и строгая. В суровом строю сомкнулись хмурые ели. Тяжелой громадой нависло мрачное небо. Будто стальными тисками сжало сердце мальчика. В бессильной ярости разломал он тонкую удочку и со стоном повалился на кучу мокрого валежника.Но в это время за спиной его послышались шаги, Валерий поднял голову.— Сидишь? — окликнул его Алексей Михайлович. Валерий отвернулся.— Думаешь, как будешь людям в глаза смотреть? — продолжал летчик, останавливаясь возле него, Валерий вспыхнул: — Да вам-то что за дело до всего этого? Чего вам-то нужно?!— Мне что за дело? Ах ты, паршивец! — загремел летчик. — Я за тебя, сукина сына, кровь проливал! Я для тебя нашу землю очищал от фашистской нечисти, А ты спрашиваешь, какое мне дело!Он схватил Валерия за ворот и с силой тряхнул его. Валерий побледнел. Лицо летчика было страшным, — Алексей Михайлович! Я— — Вы просто не поняли меня. Я хотел сказать, что у меня такая тоска…— А кто в этом виноват?— Все отвернулись от меня…— И правильно сделали! Давно уже я смотрю на тебя, парень, и думаю, откуда ты такой взялся. Не нашего толка ты человек. Чужак какой-то.— Как… чужак?— А вот так, — летчик нервно закурил папиросу и, сделав несколько глубоких затяжек, продолжал: — Один раз, во время войны, патрулировал я над морем. Смотрю — полузатопленный катер. Спускаюсь ниже — на нем человек бегает, руками машет. Вызвал л по радио наше судно. И что же оказалось… Катер был фашистский. Наскочил на мину и уже больше недели носился по волнам, без мотора, без руля. На катере было четыре человека: немец-офицер и три итальянских солдата. А продовольствия и пресной воды у них было в обрез. И вот нацистский офицер пристрелил солдат…Валерий вздрогнул. В памяти опять всплыл тот день, когда Андрей Иванович сорвал с него рюкзак и обнаружил исчезновение шоколада. Какими глазами посмотрел на него геолог! Но еще страшнее были глаза Наташи. Глубоко ввалившиеся, полные муки, они смотрели на него в упор и жгли, как раскаленные иглы.Чужак… Нацистский офицер… Больше он не слышал ничего. Мысли его завертелись, как снежный вихрь.— Алексей Михайлович! Так что же я.. Как же мне жить теперь?Летчик пристально посмотрел ему в глаза: — Как жить? По-человечески жить надо.— Но ведь теперь мне уже никогда никто не поверит. Как я скажу…— Говорить легко. Не об этом сейчас речь. Говорил ты и прежде складно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130