И только Наташа весело напевала у костра, время от времени помешивая в котелке да. изредка поглядывая на Сашу, который старательно забивал колышки и смешно сердился, когда те не шли в каменистую землю.После ужина геологи сразу же завалились спать, — А Саша с Наташей остались сидеть у костра. Они смотрели на догорающие сучья и вспоминали далекий' дом.— Мама уже наверняка списалась с дядей и знает, что мы не долетели до Урбека, — говорила Наташа, следя за маленькими язычками пламени, бегущими по смолистой ветке. — Теперь плачет, наверное… И никак ей не сообщить, что мы живы-здоровы, Наташа вздохнула.— У нее ведь сердце. больное. Если с нами что-нибудь случится…— Ну вот, смешная! Что с нами может случиться? Наташа отвернулась и вытерла слезы: — Ты не думай, что я за себя боюсь. Мне маму жалко…— Понятно, что маму, но ты совсем зря беспокоишься. Она же дома, не а тайге. А мы скоро вернемся.— А вдруг…— Вернемся! Чего там вдруг. Алексей Михайлович наверняка уже связался с экспедицией. Я даже боюсь, что мы не успеем закончить маршрут.Костер прогорел. Угли подернулись пеплом. Стало прохладно.Наташа встала: — Пойдем спать, Саша.— Постой! Рано еще. Все равно не уснем. Иди, набрось плащ. А я принесу еще дров.— Куда ты пойдешь? Уже темнеет, — Ерунда! Я мигом.— Тогда пойдем вместе.— Пойдем.Они пошли вверх по ущелью.— А знаешь, Саша… Когда мы уезжали, мама все наказывала: «Ты там далеко в лес не ходи». Знала бы она!..— Да, здорово получилось. Такая экспедиция!..— Можно подумать, ты даже рад, что мы не долетели до Урбека.— А что, ведь я в самом деле доволен, что все так произошло. Жалко самолет, конечно. Зато столько приключений! Я даже думаю, что мы встретим их…— Кого?— Этих людей, из легенды. И они…— — Ну это ты хватил! Переселиться в прошлое!— Да, в прошлое не переселишься. А вот в будущее… Ты знаешь, о чем я больше всего мечтаю?— О чем?— Чтобы полететь к какой-нибудь звезде.— Да ты и на Земле-то еще почти ничего не видел.— Не в этом дело! А вот, понимаешь: возвращаюсь я на Землю, а здесь тысячу лет прошло…— Так ведь тогда уж никого не останется. — Как никого?— Ну из тех, кого ты… знал и с кем дружил.— Это само собой.— И тебе — не будет жалко?— Почему же? Конечно, жалко. Но ведь я полечу не один… Вот полететь бы, скажем, мне и тебе. Ну и еще кому-нибудь. Андрею Ивановичу, например.— А если я не захочу полететь?— Что ты, Наташа! Ты только представь себе: возвращаемся мы сюда через тысячу лет. Тайги нет. Одни сады. И все делают машины. А люди… Какие люди будут тогда! Ведь вот сейчас сколько еще всякой пакости в людях. А тогда все будут относиться друг к другу так, как… как я к тебе.— Ну, этого никогда не будет, — Почему же?— Да так уж… Но где же дрова-то, Саша? Он огляделся по сторонам и пожал плечами: — Одни камни! Прошлый раз я в боковом отрожке 33 набрал.Наташа усмехнулась: — Так зачем мы сюда пошли?— Кто же знал, что здесь ничего нет. Да вон там, справа, опять отрожек. Заглянем в него, Наташа посмотрела на небо: — Поздно уже, Саша, — Ничего!Они свернули вправо и начали подниматься вверх по притоку. Но и его берега обрывались крутыми голыми скалами, а дно сплошь было засыпано огромными камнями. Они прошли метров триста. Но как назло нигде не было видно ни одного деревца.— Хватит, Саша. Никаких дров мы сегодня не найдем. Да и не понадобятся они.— Все равно завтра придется костер разводить.— Так ведь ночь уже.— Ну пройдем еще немного. Не возвращаться же с пустыми руками.Они снова двинулись вперед. Разговор опять зашел о доме.Вспомнили школу. Знакомых мальчишек и девчонок. И спохватились только тогда, когда стало совсем ничего не видно.Ночь наступила как-то неожиданно. Тьма будто упала в узкое ущелье, и высокие склоны его сразу растаяли в густом мраке.Наташа остановилась: — Ой, Саша, совсем уже ночь! Вот заболтались… Он отыскал в темноте ее руку: — Боишься?..Лицо девушки доверчиво приблизилось почти к самому его лицу: — Чуть-чуть.Он посмотрел ей в глаза. Сейчас они казались почти черными, и крохотные искорки звезд отражались в их чистой глубине. Их было много-много. Точно стайка золотистых светлячков запуталась в пушистых ресни-цах.Саша перевел дыхание: — А мне сейчас ничего не страшно. С тобой я пошел бы. .. куда угодно и шел бы так всю ночь… всю жизнь…Он замолчал и снова глянул ей в глаза. Густые ресницы замерли. Потом затрепетали, как пушинки. Тонкие пальцы дрогнули в его руке, а голос Наташи прервался, от волнения.— Саша… Хочешь, я расскажу тебе о девушке с голубыми глазами?..— О девушке с голубыми глазами?— Да. Только ты не смейся, пожалуйста, — Ну, что ты!— Тогда слушай…И она рассказала ему все. И о том, что говорил ей Андрей Иванович. И о том, как жгли ее синие огоньки Лабрадора. И о том, как ошиблась она в Валерии. И о том, как завидовала той голубоглазой девушке, которая встретится когда-нибудь Саше.— … А больше всего я завидовала ей в том, — закончила Наташа тихим голосом, — что когда-нибудь ты сказал бы ей то же, что сказал мне сейчас. И тогда…— Что тогда? Наташа потупилась: — Тогда ты не смог бы сказать этого мне… — Наташа… — Саша легонько сжал ее вздрагивающую руку. — Я не сказал бы этого никому на свете. — Почему? — прошептала она одними губами.— Потому что… С самого пятого класса, с того самого времени, как ты… села ко мне на парту, я думал только о том, какое счастье быть рядом с тобой.— И даже тогда, когда отказывался идти со мной на каток?— И даже тогда… Горячим пламенем запылали щеки девушки. Она подняла на него большие сияющие глаза, хотела что-то сказать, но только качнула головой, зажмурилась и крепко прижалась лицом к его груди.Саша несмело коенулся ее плеча.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130