Выпил полстакана неразбавленного виски. Стал мысленно кого-то уверять, что не хотел убивать этого человека, что только оборонялся. Потом встал, вытащил носовой платок, протер им стол, стаканы, бутылку с остатками виски, оконную раму. Обвел взглядом салон, припоминая, за что еще брался руками.
Из невидимых светильников лился желтоватый свет. Вся мебель стояла на месте. На ее матерчатой обшивке не могло остаться отпечатков пальцев. Разве на шкафу? Протер полированную поверхность шкафа и пошел к двери, осторожно ступая по ковру. Повернув голову к зеркалу, почувствовал саднящую боль на шее. Подошел ближе к зеркалу. На шее синела полоса. Покачал головой: «Если бы на дюйм правее к сонной артерии…»
Протер ручку двери. Открыл ее. Выглянул в коридор. Коротышка Рой шел к нему из зеленоватого сумрака.
— Я думал, что ты останешься у него ночевать, — сказал он, подойдя. — Уже третий час. Беспокоился за тебя…
— Идем, Рой. Я провожу тебя немного. Вот бы ни за что не поверил, что плывем вместе. Ну что стоишь?
— Думаю зайти к Антиноми.
— Зачем?
— Видишь ли, я по ошибке прихватил его портсигар.
— В самом деле? Как же это так, Рой? Я поклялся, что этого не могло быть, и заплатил полную стоимость вещи.
— Сколько?
— Двести долларов.
— Мало, Банни. Портсигар золотой, стоит дороже.
— Такую сумму он сам назвал.
Рой захихикал:
— Ах, Банни, здорово я тебя разыграл!
— Не понимаю, Рой.
— Портсигара-то никакого нет. Все это я сейчас придумал.
— Для чего?
— Не догадываешься? Там ли Антиноми или его уже нету?
— Ну и что?
— Ты же его убрал!
— Не угадал, Рой. Антиноми до сих пор не пришел.
Из груди Коротышки Роя вырвался стон:
— Врешь, Банни! Я кое-что слышал. Он там.
— Ты слышал шум из другой каюты.
— Нет, Банни! Я разобрал ваши голоса.
— Еще что?
— Больше ничего. Потом все стихло. Кто-то наливал в стаканы виски.
— Я наливал. Выпил всю бутылку. Заснул, как ты. Проснулся и решил послать его к дьяволу.
— Пистолеты?
— Выбросил в окно. Держать их опасно. Ему оставлять — еще опаснее.
— Надо было вызвать нашего детектива, понятых и составить акт.
— Капитан запретил делать обыски в каютах.
— Врешь все, Банни!
— Помолчи, Рой. Кто-то сюда идет.
Когда мимо прошли два матроса, Малютка Банни шепнул с угрозой:
— Иди за мной и заткнись!
— Иду, иду, Банни. Ты не обижайся. Значит, ты его не пристукнул?
Коротышка Рой семенил за Малюткой Банни, нудно скуля:
— Опять остаюсь ни с чем. Надо было самому пришить, раз он такой подлец. Денег у него куча. Игрок. Кольцо на пальце тысяч за пять, а то и больше. Нет, Банни, так нельзя. Если ты его убрал, то давай по-честному: половину его капитала мне. Ты всегда поступал честно.
Малютка Банни остановился, посмотрел в пустынные концы коридора, сказал, сдерживая раздражение:
— Я могу, Рой, объяснить полиции, кто разделался с этим человеком.
— Кто, Банни?
— Ты, Рой. А кто же? Когда я зашел в каюту, ты только что спустил его в труп в окно. У тебя на морде все было написано, Рой. Так что брось скулить и благодари деву Марию, что зашел я, а не лейтенант Лоджо.
Стюард, лишившись дара речи, выпучив глаза, смотрел на друга детства.
Едва только Малютка Банни вернулся в свою каюту, позвонил лейтенант Лоджо.
— Банни! Наконец-то! Я тебе уже звонил раз двадцать. Где пропадал?
— Ты что, забыл?
— Совсем нет. Я оставил его в казино за карточным столом. Через час стал тебе звонить и вот теперь насилу дозвонился.
— Я его ждал в каюте.
— Ах да! Правильно, как договаривались. Ну и…
— Так и не дождался. Он не соизволил явиться спать.
— Бетти мне говорила о твоем звонке. В остальном — порядок?
— Да, Ник.
— Оружие у тебя?
— Нет, все списано за борт.
— Ну и правильно. Нам важно его обезоружить.
— Сделано дело, Ник.
— Хорошо, Банни. До завтра. Скорее, до сегодня. Ведь уже светает…
В праздничной обстановке большого круиза исчезновение Антиноми прошло почти незамеченным, только вечером игроки казино с облегчением отметили его отсутствие и скоро забыли. Лейтенант Лоджо в присутствии свидетелей произвел досмотр каюты с лупой в руках и строго спросил дрожащего от страха стюарда:
— Это вы стерли все отпечатки пальцев?
— Очевидно, я, сэр. Каждое утро, сэр, нам вменено в обязанность протирать пыль, мыть посуду, ванну, унитаз.
— Мог бы сегодня и не протирать, не мыть, черт подери!
— Не знал, сэр. Конечно, если бы… знать, сэр…
— Достаточно, олух!..
— Слушаюсь, сэр.
— Можешь идти. Я вызову тебя подписать протокол.
— Есть, сэр.
В числе понятых был и Гарри Уилхем, как наиболее свободный из матросов. Глядя вслед уходящему Рою Коллинзу, он сказал второму матросу:
— Боб! Держу пари на десять долларов, что он споткнется, не доходя до двери.
— Идет.
Тут же Коротышка Рой запутался в ворсе и растянулся на ковре.
Гарри Уилхем, бросившись поднимать его, шепнул:
— Молодец. Так всегда действуй!
— Пятерка с твоего пари мне.
— Ну конечно, Рой.
Капитан «Глории» Смит, выслушав лейтенанта Лоджо, посмотрел на потолок, потом в окно, где стелилась слепящая лазурь океана, улыбнулся:
— Печальный итог…
— Но мною собран большой материал, опрошены все его карточные партнеры, стюард, бармены, маркер, палубные матросы…
— Подождите, лейтенант. Вы со своей задачей справились блестяще. Я говорю о другом: об итоге человеческой жизни, о бренности всего земного. Зачем стремиться, вести борьбу, повергать в прах соперников, когда однажды утром придут в твою пустую квартиру, а ты уже где-то по пути в бесконечность?
Лейтенант Лоджо состроил печальную мину:
— Вы абсолютно правы, сэр. Мне также приходилось задумываться над этим…
— Над чем, лейтенант?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116