Мистер Гордон ответил:
— Думаю, что очень скоро мы все узнаем. Глядите весело, девочки! Ничего плохого не случится, если мы будем осторожны…
На стоянке машин возле отеля их поджидал отец Патрик!
Томас Кейри, усадив жену и мисс Брук в машину мистера Гордона, сказал ему:
— Извините, святой отец, но наши дамы себя плохо чувствуют, и мы решили только прокатиться по городу. Где же ваш юноша?
Отец Патрик смиренно улыбнулся:
— Уехал, как только я намекнул ему, что ваши планы изменились. Ведь я, дорогой Том, привык читать в сердцах. Желаю вам приятно провести время.
— Так едемте вместе!
— Только не сегодня, Том. Раз изменились ваши планы, то и я, пользуясь случаем, решил сегодня отдохнуть, предаться размышлениям. Иногда мне просто необходимо остаться одному где-нибудь в глухом месте, лучше всего на берегу океана, там моя бренность встречается с вечностью. А может быть, посмотрю виндсерфинг. Пусть вам не покажется странной любовь служителя церкви к созерцанию грации, силы и бесстрашия. Если вы сами надумаете посмотреть прибой и катанье на досках, то езжайте по главной улице, она переходит в магистральное шоссе, которое и приведет вас к океану. Ну, желаю хорошо провести время, а я покопаюсь в моторе, кажется, что-то с зажиганием, а в конторе заверяли, что машина в идеальном состоянии. Видите, при всем желании я бы не мог сейчас сопутствовать вам. — Он открыл капот.
Как только машина Гордона отъехала, отец Патрик, послав проклятие ей вслед, с силой захлопнул крышку и, юркнув в кабину, вытащил из пасторской сумки миниатюрный радиопередатчик.
— Эдуардо! Это я, Клем! Ты меня слышишь?
— Как дела?
— Видишь ли… Первый вариант отпал.
— Ты что, опять нагрязнил?
— Все идет чисто, Эдуардо.
— Смотри, Клем!..
— Клянусь святым Патриком!
— Заткнись со своим тезкой! Что случилось?
— Ничего особенного. Бабьи капризы.
— Ты подсадил к ним Мадонну?
— Пробовал…
— Не мямли!
— Отшила, чертовка! Я же говорил, что его рожу можно показывать только издали.
— Заткнись! Дальше что?
— Пустил в ход второй вариант. Выезжаю за ними. Они задержались у светофора. Катят по прямой, к центру.
— К дьяволу твой центр! Едут к океану?
— Еще не знаю. Уговаривал их посмотреть виндсерфинг.
— Должны, должны! Ты должен был уговорить их ехать на вулкан. Там ждет Фрэнк с грузовиком. Срочно переходи к перевалу.
— Понял. Помолчим пока, трудно управлять…
Клем ехал в потоке машин, держа на виду идущий в ста метрах впереди «понтиак» с откинутым верхом, и мысленно вел разговор со своим шефом, не скупясь на самые сильные выражения.
С самого начала Клему не понравился сложный и негибкий план Эдуардо Антиноми. Малейшая случайность могла сорвать выполнение любого из его вариантов. Сам Клем (в самом деле бывший когда-то проповедником отцом Патриком) считался сторонником тонких методов, не оставляющих явных улик. Не зря он воспитывался в школе иезуитов и целый год работал в миссионерской миссии на Филиппинах. Из него мог получиться почитаемый святой отец, если бы он коротал вечерние часы за чтением отцов церкви, а не в салунах и других непотребных местах, если бы не его страсть к азартным играм и явная склонность к попранию церковных и светских законов.
«Понтиак» проскочил мимо самого большого универмага и свернул в сторону торгового центра.
— Клем! — вновь услышал он голос шефа. — Как там у тебя?
— Шпарим через торговый центр.
— Дамам захотелось приобрести сувениры?
— Видимо, Эдуардо.
— Вариант с машиной, похоже, сгорел.
— Не может быть!
— Фрэнк не отвечает. Боюсь, грохнулся в пропасть.
— Думаешь, ему помогли люди Барреры?
— Все может быть. Задействуем третий вариант. Где Мадонна?
— Держится за мной.
— Пусть работает. Но и ты не отлынивай, как всегда. Будешь его страховать.
— Но, Эдуардо…
— Где ты сейчас?
— Среди лавок сувениров. Чертовски тесно. Они остановились. Вышли из машины. Смешались с толпой.
— Вели Мадонне подложить им в багажник пару сувениров! Да побыстрее! Ты прикроешь!
— Почему бы не положить их возле отеля?
— Не твое дело! По контракту — несчастный случай.
— Я уже здесь. — Бледный Дик, он же Мадонна, просунув голову в окно машины, добавил: — Я давно слушаю вашу болтовню. Пора ее кончать. — Окинув Клема презрительным взглядом, пошел к тротуару, протискиваясь среди припаркованных машин.
Даниэль Глэрт — радист полицейского управления китайского района Гонолулу — записал на магнитную ленту весь разговор между Антиноми, Клемом и Мадонной.
Инспектор Эдвин Митчел, прослушав запись, сказал:
— Новенькие. Группа гастролеров. Решили с кем-то свести счеты. Что за Мадонна среди них? И кто их очередная жертва? Говоришь, только что принял?
— Пять минут назад, сэр.
— Тогда вот-вот громыхнет взрыв. — Инспектор вызвал старшего дежурной группы и приказал срочно гнать к торговому центру. Отдал и второе распоряжение — снять копии магнитной записи и с донесением, которое он сейчас будет писать, отправить на материк.
Дик-Мадонна спешил: представился случай, ничем не рискуя, заложить бомбы — одну под сиденье водителя, другую в салон. Назначение Антиноми и Клема руководителями такой пустяковой операции они с Фрэнком считали прямым оскорблением их профессиональной чести. Если бы не тягостное вмешательство дилетантов, то они бы сумели все давно обделать. Рассуждая таким образом, Дик-Мадонна подошел к «понтиаку» и увидел Кинга, дремавшего на сиденье водителя. Верх машины был опущен, боковые передние стекла профессор приоткрыл, чтобы Кинг не особенно страдал от жары. Все это вызвало довольную усмешку у Дика-Мадонны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116