Он тоже был не прочь посидеть под тентом, спокойно подумать, разобраться в массе впечатлений, в людях, с которыми он познакомился за эти дни. Свободных мест не осталось. Он пошел к борту. Остановился у оградительной сетки. На судно по лазоревой воде, казалось, летели два островка. Высокие пальмы покачивал ветер, между островков застыла узкая лодка с противовесом. Островки остались за кормой, а впереди из воды поднялся остров побольше. Среди зелени сверкнула крыша, а над ней тонкая, как игла, мачта. И этот остров промчался мимо. Впереди снова стелилась голубая слепящая гладь океана.
Подошел Томас Кейри.
— Вы, Том! Как ослепителен сегодня океан, эти острова! Какой цвет воды!
— Мы с Джейн все время любовались этой необъятностью. Действительно, величественное зрелище!
— Какой высокий слог, Том! Хотя мне тоже хочется писать стихи и скинуть с плеч лет двадцать. — Он пристально посмотрел на молодого человека. — Вы чем-то расстроены, друг мой? Где Джейн?
— Я не расстроен. Я счастлив. Только боюсь за нее. Она сейчас в каюте, готовится к встрече с Гонолулу.
— Все так, как должно быть, Том. И ваши тревоги, и ее беспечность вполне оправданны. Но не терзайте душу мрачными домыслами. Мы должны, как писали в жестоких драмах, схватить за руку злодея.
— Ах, Стэн! Лучше бы его не хватать. Лучше бы его совсем не было!
— Не ропщите! Тогда бы мы с вами не встретились. Джейн уплыла бы одна. Вы бы пребывали в тоске и отчаянии, скитаясь по дорогам Калифорнии. А я вместе с пассажирами любовался бы морскими пейзажами, не зная о дамокловом мече, что денно и нощно угрожает судну… — Он шепнул: — Обратите внимание на высокого блондина с красивой дамой. Слева от нас.
— Это мои клиенты, те, о ком я вам рассказывал.
— Писатель и актриса? Он похож на гангстера.
— Гангстер пера. Вы, Стэн, также начинаете всех подозревать?
— Вернее, сомневаться. «Только через сомнения обретается истина», — сказал Ашока. Идемте отсюда. Созерцать прекрасное надо умеренно, тем более такое нерукотворное чудо, как океан.
Они пошли к лифту, невольно схватывая взглядом лица пассажиров, читая на одних удивление, радость, на других — благодушную самодовольность удачливых людей, на третьих — апатию все уже видевших, все испытавших.
Мистер Гордон заметил Фреда — тощего мальчишку, того, что гонял мяч по коридору; мальчик стоял, держась за спинку кресла, в котором сидел слепой старик. Когда они проходили мимо, мальчик говорил вполголоса:
— Острова, дедушка, остались далеко позади. Сейчас только один океан. Необыкновенно огромный и солнечный, весь в зайчиках…
Мистер Гордон и Томас Кейри переглянулись, и каждый подумал, что хотя бы из-за одного этого мальчонки они обязаны были отправиться на «Глории» и приложить все силы, чтобы Фред вернулся в Сан-Франциско.
— Я только что был у капитана, — сказал мистер Гордон, когда они вышли из лифта, — играл с ним на биллиарде.
— Слышал, Стэн. Поздравляю!
— От кого? Не прошло ведь и часа!
— Знает уже все судно. Мне сообщил лейтенант Лоджо. Это местная сенсация. Капитан считался непобедимым игроком.
Мистер Гордон покачал головой:
— Скажите! Вот неприятность! То-то он так огорчился. Видя его состояние, я даже сделал попытку проиграть, да ничего не получилось, и он обиделся, как ребенок. Все мы, Том, по существу, в чем-то дети.
— Как и тот ребенок, что хочет продырявить наш пароходик?
Мистер Гордон укоризненно покачал головой:
— Ах Том, Том! У вас начинает портиться характер. Между тем чем больше в человеке остается от детства, тем он выше как личность, особенно как творческая личность. Ну что вы так саркастически улыбаетесь?
— Видите ли, Стэн, возможно, одна из таких творческих личностей два часа назад пыталась проникнуть в каюту Джейн, когда она с мисс Брук вышла на палубу.
— Это же замечательно, Том! — воскликнул мистер Гордон и засыпал вопросами: — Вы разглядели его? Каков он из себя? Он вас видел?
— Среднего роста. Темный пиджак, светлые брюки. Лица не разглядел. Он находился метрах в тридцати, и освещение там слабое. Зато я видел второго, что стоял у лифта, тот похож на итальянца, высокий, прекрасно сложен, очень хорошо одет. Он стал громко спрашивать, как пройти в бар «Тритон и наяда», причем загораживал спиной того, у дверей. Я понял, что первый улизнет, что тот и сделал — почти побежал от двери. Тогда я занялся вторым, проводил его в бар. Кстати, вот это заведение, зайдем, может, он еще здесь.
В баре было пустынно. Негр-бармен в белой рубашке с крохотной черной бабочкой задумчиво стоял у стойки, молодая пара в углу пила коктейли и шушукалась, давясь от смеха.
— Нам ананасового сока, — сказал Томас Кейри.
Они сели подальше от молодых людей.
Мистер Гордон в нетерпении потер руки:
— Дальше, Том. О чем вы с ним говорили? Лицо? Что вы прочли на его лице?
— Чисто выбрит. Глаза карие, смотрит нагловато и в то же время виновато отводит взгляд.
— Ну конечно, Том! Он же понял, что попался, что вы его заподозрили в чем-то. Хотя он знает в чем. Мы ему хорошо известны. Но что им надо было в каюте Джейн? Хорошо, Том. Мы остановились на его лице.
— Довольно красив, вернее, смазлив, ровные белые зубы, когда улыбается, просто обаятелен.
— Какая удача, Том! Просто непостижимая удача, вроде моего выигрыша в карамболь. Так о чем вы разговаривали?
— Об удобствах на судне, о хорошей погоде, Гавайских островах.
— Как он назвал себя?
— Пабло Родригес.
— Соврал?
— Конечно, такого на судне не числится. Я справлялся у мисс Бетти.
— Все отлично, Том. Главное — мы теперь одного из них знаем в лицо. Вы сообщили об этом лейтенанту?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116