— Ну, а если мы заметим пришельца?За него ответил Пьер:— Сделайте вид, что не видите его.— Но это невежливо.— Что поделать. При следующей встрече попросите извинения.Прилив почти закрыл пеструю поверхность рифов, все явственней слышался грохот океанского прибоя. Батискаф стал зарываться носом в волнах. Тосио сказал капитану «Дяди Пети», что отдает буксир и дальше пойдет своим ходом.— Есть! Принимаю буксир!«Дядя Петя» проводил нас до линии прибоя.Мягко захлопнулся люк, наступила тишина. В стекла полился голубоватый свет.Стрелка показателя глубины медленно поползла вверх.Тосио сказал в микрофон:— Вера, Андрей, где вы, что с вами? Отвечайте, мы идем к вам на помощь!В ответ послышались лишь слабый шум и потрескивание, напоминающие мирный разговор креветок. ПОД СЕНЬЮ РИФА Антон выравнивал батискаф, Вера следила за прицелом и, как только светящийся шарик попадал в перекрестие, нажимала красную кнопку на пульте управления.Подгоняемый отливом, пришелец отступал в сторону океана. Аэрозольные петарды явно пришлись ему не по вкусу: кроме пугающего облака, они распространяли еще и фермент, выделяемый моллюском тритоном, единственным серьезным врагом морских звезд.После каждого выстрела Антон пытался уйти к Городу Осьминогов, но, как только течение уносило пугающее облако, чудовище бросалось к «летающему блюдцу», и опять приходилось стрелять, и отливное течение уносило крохотное суденышко все дальше и дальше, к кромке Большого Барьерного рифа.Осталось не больше десятка снарядов. Антон взглянул на светящуюся карту дна Лагуны, и зябкий холодок побежал по его спине: они вошли в один из каналов, соединяющих Большую Лагуну с океаном, и течение мчало их между извилистых подводных берегов вслед за пришельцем. У двигателя не хватало мощности, чтобы перебороть силу течения; нельзя было и всплыть, так как над подводным корабликом уже бушевал прибой.Мощный прожектор батискафа освещал летевший навстречу правый берег канала, похожий на причудливо вытканный ковер.Вера притихла, глядя вперед и держа палец возле красной кнопки: пришелец мог остановиться и неожиданно напасть на них.— Вера!— Да, Антон. — Она повернула к нему голову и залюбовалась его четким, сосредоточенным лицом. Она видела, что ему доставляет наслаждение эта бешеная гонка по каналу, необыкновенная охота, что он счастлив, ощущая ее близость. Она улыбнулась ему:— Да, Антон.— Скоро выйдем в океан, скорость уменьшается. Ты обратила внимание, какая пышная жизнь по берегам канала, хотя здесь неимоверно трудные условия для выживания? Какие пышные кораллы, анемоны, водоросли, а их бесконечно треплет течениями.— Самые жизнестойкие виды находятся в полосе прибоя: сопротивляясь напору волн, они становятся сильнее, выносливее. Ты заметил, как нежны и хрупки кораллы в тихих заводях лагуны и как крепки там, где условия более суровые?— Все это так и мне знакомо, но я не перестаю удивляться пластичности жизни.— И я также, Антон. Стоит хоть немного изменить условия — и уже через несколько поколений начинают проявляться особенности, не свойственные данному виду, и если развитие растений направлять…— …то можно заставить его даже двигаться, я же видел твоих ходячих питомцев. Странные создания! Не верится, что это не электронные игрушки.— Инерция мышления, Антон.— Согласен. Но человек за миллионы лет привык видеть растения неподвижными, а тут вдруг взяли да и пошли.— Вот и неправда.— Так, по-твоему, и прежде кустарники расхаживали по дорогам?— Ну, не расхаживали, а поворачивали венчики цветов вслед за солнцем, двигались лианы, мимоза сворачивала листочки, мы только использовали эти свойства.— Вера!— Да, Антон?— Тебе хорошо?— Очень. Э— Вот и прекрасно.— Да, Антон. — Она счастливо засмеялась, и Антон глубоко вздохнул, сжимая штурвал. Берег канала ушел в сторону, течение сильно ослабло. Казалось, что «летающее блюдце» застыло на месте.— Я попробую связаться со штабом, — сказала Вера. 'Она несколько раз повторила в микрофон позывные штаба самообороны. Никто не ответил.— Что-то случилось с нашим аппаратом, — сказала Вера. — Помнишь, как нас тряхнуло, когда пришелец пошел в атаку?— Исключено, Вера. Все содержимое нашего «блюдца» рассчитано на очень сильные перегрузки. Как жаль, что у нас нет гравитационного телефона! Да ничего, скоро мы поднимемся на поверхность.Внезапно ультразвуковой приемник ожил:— Ну, стреляйте же! Стреляйте! Рой, что с тобой? Ты ждешь, чтобы он проглотил тебя вместе с пушкой?Послышалось шипение и через несколько секунд хлопок.— Есть! — сказал кто-то знакомый.И второй, тоже знакомый голос добавил:— Разнесло голубчика, ни рожек ни ножек… хотя…— Ножки остались, и из каждой вырастет новый малютка.Вера сказала:— Там, кажется, убили пришельца! Вот поднимут шум члены Общества охраны пришельцев! Да, да, уже и такое общество образовалось, я слышала перед посадкой в «блюдце».— Ты узнала?— Кто-то очень знакомый.— Костя, Ив, Натка Стоун. Ты разве никогда не слышала ее голоса?— Ну конечно, слышала. Это та, что работала в Космоцентре, а сейчас прибыла в Лагуну? — Вера почувствовала, что он чему-то мысленно улыбается, и ревность сжала ее сердечко. — Ты что замолчал? Что-то вспомнил? Да? — спросила она.— Вспомнил, что все компьютеры в космосе говорят ее голосом.— И не скучно такое однообразие?— Представь, нет. В нем есть что-то необъяснимо успокаивающее, проникновенное. А в полете так этого не хватает.— И она очень красива…— Да, красива.— Но ты хочешь сказать, что я лучше, дороже и так далее?— Хотел, Вера.— И хорошо, что не сказал. — У нее на глаза навернулись слезы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90