А по широкой сельской улице разъезжал ординарец Жирбеша. Он так же, как и вчера, останавливался возле каждого третьего дома и кричал веселым голосом:— Эй, христьяне, все на сход! Большие и малые! Кто не пойдет — пятьдесят шомполов, пятьдесят шомполов! НА ПЕРЕВАЛЕ После побега из села Левка недолго плутал по тайге. Он нашел дорогу, но не пошел по ней, а стал пробираться обочиной. Предосторожность оказалась не лишней. Вскоре послышался топот, и вдали на дороге показались три конных белогвардейца. Минут через пять они повернули назад и опять проехали мимо Левки, возвращаясь в село. Левка подождал, пока затихнет конский топот, вышел на дорогу и побежал по ней.В десяти километрах от села, занятого карательным отрядом, немного в стороне от дороги, находилась знакомая деревня. В ней ночевал отряд Острякова по дороге на Коптяевскую заимку. Там Левка надеялся разузнать что-нибудь о партизанах. К деревне он подошел уже затемно, но в деревню не вошел, а свернул к речке, где горел костер. К Левке с лаем бросились собаки, но Левка так решительно шел вперед, что псы уступили дорогу.Возле костра с печеной картошкой в руках сидели два мальчика.Левка спросил:— Ребята, у вас не стоят шахтеры?— Шахтеры? — удивился мальчик в картузе с поломанным козырьком. — Какие шахтеры?— Не бойся, — успокоил товарища второй мальчик и улыбнулся Левке, как старому знакомому.— Я и не боюсь! А каких ему шахтеров надо?Мальчики повели между собой разговор о Левке так, как будто того здесь не было.— Ты что, не узнал его?— А когда я его видел?— Помнишь, партизанский отряд ночевал? Помнишь парня в красных штанах?— Еще бы! Он у меня еще полтинник выиграл.— Ну, а этот — его дружок.— Дружок?— Ну да. Командирский сын…Мальчик в фуражке долго смотрел на Левку, потом улыбнулся и сказал:— Ну вот теперь и я узнал. Хочешь картошки?Левка отказался.Мальчики снова начали совещаться.— Сказать ему, что ли? — спросил мальчик в фуражке.— Надо. Может, у него сообщенье какое.— Сообщенье? А какое сообщенье, пусть скажет!— Скажите, ребята, очень надо, — сказал мальчикам Левка. — Белые наших захватили, а партизанам хотят ловушку устроить.— Кого захватили?— Деда Коптяя, Кольку Воробьева и Суна.— Второго твоего дружка? — спросил мальчик в фуражке. — А третьего парня, пулеметчика, не захватили?— Нет.— Ну так что? — спросил мальчик в фуражке у товарища.— Надо ехать! Ты оставайся, а мы с ним поедем, а то он один еще не найдет пасеку.— Лови Красотку, а я поймаю Цыганка, — согласился мальчик в фуражке.Не прошло и десяти минут, как Левка мчался в кромешной тьме, низко пригнувшись к шее Цыганка. Временами его проводник сдерживал лошадь и спрашивал:— Ну как, не сбросил тебя Цыганок?— Нет, — отвечал Левка, и скачка продолжалась.— Нагибайся ниже: веткой сшибет!— Ладно!На пасеку, где ночевал партизанский отряд, они добрались к полуночи.…Всю ночь дежурили секреты карательного отряда, выставленные вокруг села. Под утро солдат разморило. Они задремали, доверившись обманчивой тишине тайги. А тайга не спала! Пядь за пядью, бесшумно скользя между деревьями, ползли к часовым партизаны-пластуны. Вскоре тишину прорезал осторожный свист-сигнал: «Путь свободен». Пригнувшись к самой земле, от куста к кусту, от дерева к дереву перебегали партизаны к темневшему невдалеке селу.К рассвету человек тридцать партизан подобрались к северной окраине села. Замаскировавшись в стогах сена, в картофельной ботве, они ждали сигнала с южной стороны села, откуда наступали главные силы отряда. Но там произошла заминка.Разведчики, посланные снять секрет возле дороги у въезда в село, наткнулись на очень бдительную охрану. Здесь находилось трое белогвардейцев и два американских солдата. Белогвардейцы храпели в кустах возле дороги, зато американцы не спали. Изъеденные мошкарой, чем-то встревоженные, они притаились возле одинокой сосны на опушке, держа ружья наготове. Изредка, когда им особенно досаждали мошка и комары, раздавались их приглушенные проклятья и ожесточенные шлепки.Проходила минута за минутой, уже заалело небо на востоке, а секрет все еще преграждал партизанам путь к селу.Левка сидел на влажной траве возле Шулейки — командира партизанского отряда шахтеров. В синеватом предутреннем свете Левка заглядывал в небритое лицо командира, безмолвно спрашивая: «Ну когда же, когда?!»Командир отводил взгляд. Нахлобучив на глаза фуражку, он нетерпеливо забарабанил пальцами по кожаному футляру бинокля.Зашуршала сухая листва. Командир поднял голову и с надеждой спросил:— Ну как, порядок?Перед ним стоял высокий партизан в беличьей шапке. Вместо ответа партизан сбил движением руки шапку на затылок и зло сплюнул.В голове у Левки мелькнула отчаянная мысль.— А что, если на ура? Встать и пойти в атаку, — сказал он, обращаясь к партизану в беличьей шапке. Было в его фигуре что-то очень внушительное, чего явно не хватало маленькому, невзрачному на вид Шулейке.Партизан снова яростно сплюнул.Шулейко ответил:— Не дело мелешь, садовая голова. Нас-то впятеро меньше, поэтому надо, чтобы все было шито-крыто. Не то все пойдет вверх тормашками. — И, повернув голову в сторону молчаливых кустов и деревьев, за которыми лежали и стояли партизаны, сказал: — Думай, братва! Крепче думай, время кончается!Много раз в это утро Шулейко предлагал думать над тем, как без шума снять секрет. Сам он тоже думал над трудной задачей.— Что прохлаждаться-то, — нарушил молчание партизан в беличьей шапке, — думка одна: идти на риск!— На риск? — переспросил Шулейко. Оперся руками о землю, всем своим видом показывая, что он ни за что на свете не согласится идти на риск.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64