Когда мальчики подошли к дереву, вверху раздался свист крыльев и огромный белохвостый орел опустился на гнездо. У орла в когтях сверкала чешуей большая рыба.— Горбушу поймал, — определил Коля и тут же предложил: — Ребята, давай эту рыбу достанем. Нам ее дядя Ваня зажарит, а?— Чтоб орлята подохли с голоду? — запротестовал Кеша.— Пускай орлят кормит, — поддержал Кешу Левка.— Чудаки-рыбаки, — не сдавался Коля, — что такому орлу одна рыба? Ведь сейчас ход горбуши начался. Он вам сколько угодно натаскает. Я полезу… — И Коля взялся было за первый сучок дерева, но его остановил Кеша:— Ну, уж если лезть кому, так это мне. Я куда угодно залезу. — И, отстранив товарища, Кеша стал ловко взбираться по сучьям лиственницы.Орел натаскал для гнезда целый воз сухих сучьев, они зонтом свисали с вершины дерева. Достигнув гнезда, Кеша уселся на сук, чтобы немного передохнуть. Он посмотрел вниз и закричал:— Ого-го-го! Вы там, как мальчики с пальчики!Затем Кеша посмотрел на море. С высоты оно показалось необыкновенно ровным и пустынным, только на рифах ослепительно сверкала пена, переливаясь, как драгоценное ожерелье, да на горизонте виднелся дым.— Ползет какая-то коробка, — определил Кеша. — Да не одна. Вон еще груба показалась! А вон еще! В кильватер идут.Кеша вырос в порту и прекрасно знал все классы кораблей.— Эсминцы, целых четыре! Курс держат прямо на нас! Что им здесь надо? Как что? Они идут мстить за катер! — вслух подумал Кеша.И, не раздумывая больше, закричал товарищам:— Братва, поднимай тревогу, на нас эскадра идет! ТРЕВОГА Мальчики бежали к лагерю так стремительно, они так выразительно махали руками, что еще издали обратили на себя внимание партизан. Часовой на берегу, до этого лениво бросавший камни в воду, побежал им навстречу.— Ну что там случилось? — спросил он, подбегая.Мальчики, перебивая друг друга, рассказали ему о замеченных кораблях. Часовой выругался, вскинул винтовку и выстрелил в воздух.Сигнал тревоги мигом поднял на ноги партизанский лагерь. Как по волшебству, исчезло белье на берегу: купальщики выскакивали из воды, поспешно одевались и бежали к своим ротам. Прошло всего несколько минут, и на берегу остались только часовой да Кеша, у которого размоталась пулеметная лента, и он, чертыхаясь, прилаживал ее.Когда Левка, Сун и Коля поднялись на крутой берег, первые взводы уже покидали лагерь. На буланом коне проехал дядюшка Ван Фу, громыхая дымящей кухней. Прошли артиллеристы: каждый из них нес по два снаряда. Вот прошли крепкие монгольские лошадки, везя во вьюках разобранные части горной пушки.Наконец пробежал запыхавшийся Кеша, озабоченно бросив на ходу:— Я, братва, побегу догонять пулеметный взвод…Левка пристально вглядывался в проходивших партизан, ища глазами отца или дедушку.Партизаны, проходя мимо мальчиков, шутили:— Смотри, какой заслон у нас остается.— Эти дадут перцу любому американцу!Рыжебородый, увешанный гранатами партизан пригласил:— Пошли с нами, хлопцы!— Мы командира ждем, назначение еще не получили, — ответил за всех Левка.— Твой батька с начальником штаба позади идет, — сказал Рыжебородый.Вскоре показались Иван Лукич и Андрей Богатырев. На потном, озабоченном лице Богатырева появилась улыбка.— Почему не впереди? — спросил он ребят. — А ну, не отставать!— У нас назначения еще нет, — ответил Левка.— Будьте пока при кухне с дядей Ваней, — приказал Иван Лукич.— Как при кухне? — разочарованно повторили Левка и Коля.— Да так вот, при кухне, в интендантском взводе!Левка только вздохнул в ответ. Он не стал перечить отцу, зная, что это бесполезное дело. А Коля не удержался. Он уже мечтал, что их всех втроем назначат в артиллерию или в разведку, а тут, извольте радоваться, отправляют на кухню.— Что же это такое? — сказал Коля. — Кому в пулеметчики, а кому картошку чистить? Да?Богатырев хлопнул Колю по плечу.— Работать на кухне — дело не маленькое. Слышал, что дядя Ваня говорит: «Без кухни войны нету!» То-то, брат!Коля пожал плечами.— То дядя Ваня, он повар, а мы артиллеристы!— Ах да, слышал, брат, слышал про вашу войну. Это ты, кажется, Сун, взял скаутов на картечь?Сун покраснел.— Он, — ответил за Суна Левка. — От его выстрела скауты натерпелись страху.Богатырев растолковал мальчикам значение их новой должности. Коля, слушая, уныло кивал в ответ, и только когда начальник штаба сказал: «У нас и повара будут воевать…» — расправил плечи, решив про себя, что кто-кто, а он-то уж долго не засидится возле кухни.…Отряд уже около получаса двигался в глубь тайги, когда позади что-то ухнуло и раскатистым эхом отдалось в чаще.— Огонь открыли, — сказал Богатырев.— Пусть бьют в белый свет как в копейку! — ответил Иван Лукич и передал по цепочке команду: — Шире шаг!Разрывы снарядов на берегу бухты следовали один за другим. Прошло минуты две-три, и противник перенес огонь. Снаряды зашелестели над головой и разорвались где-то далеко впереди, и вдруг рвануло совсем близко: справа и слева от колонны. Партизаны остановились, многие легли на землю, прислушиваясь, как в наступившей жуткой тишине, шурша, осыпается кедровая хвоя да, ломая кустарник, падают тяжелые сучья, сбитые осколками. Запахло сладковатым дымком взрывчатки.— Вперед! — крикнул Иван Лукич.В голову и хвост колонны стали передавать слова команды. Партизаны вскочили с земли, и отряд пошел дальше, не задерживаясь более, хотя еще несколько снарядов разорвалось неподалеку.— Наугад бьет, нащупывает, — говорили партизаны.И, словно в подтверждение их слов, снова разрывы снарядов загрохотали далеко на морском берегу. Вскоре отряд вышел из-под обстрела, а позади еще долго гудела, стонала тайга, падали на землю вырванные с корнем деревья и в страхе разбегались звери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64