Он, говорят, захворал с перепугу.— Что это еще за американец? — насторожился Лука Лукич.— Секрет, старина. Это, брат, такая история, что животик надорвешь, — и моряк громко рассмеялся.— Я им приказывал ни в какие истории не вмешиваться, — проворчал Лука Лукич и строго добавил, обращаясь к Левке: — Вы посматривайте здесь за берегом, а мы в каюту зайдем.Левка выставил посты: Суна на миноносец, Колю на берег, а сам стал у трапа. Совещание в каюте у Луки Лукича окончилось скоро. Максим Петрович с матросом скрылись в машинном отделении. Лука Лукич прошел в рубку. Левка свистнул, подражая кулику. Часовые прибежали на катер.— Все собрались? — спросил из рубки Лука Лукич.— Все! — ответили ребята.— Отдать швартовы!— Есть!В глубине катера осторожно звякнул машинный телеграф. Корпус «Орла» ритмично вздрагивал.— Поехали! — прошептал Сун.— Едут только на телеге. А мы пошли! — поправил Левка. — Вот что, ребята, — сказал он, — мы идем к минной пристани…— Только и всего? — разочарованно перебил Коля.Левка, сделав вид, что не слышит вопроса, продолжал:— Там караул кое-что погрузит и вместе с грузом пойдет к партизанам.— Красота! — восторженно прошептал Коля.— Красота, да не очень: мы остаемся.— Почему? А я не останусь!— Останешься. Это приказ командира корабля. Дисциплину знаешь?— Знаю.— Ну вот и все. Понятно?— Понятно.— Мы поможем грузить, отдадим швартовы — и ходу на мыс Поспелов.— Левка! — позвал Лука Лукич.— Есть Левка!— Посматривайте, что по носу!Катер шел без огней, бесшумно двигаясь в черной береговой тени. Мальчики, перегнувшись через борт, напряженно всматривались в неясные очертания береговой линии.До минной пристани было недалеко. Лука Лукич, к огорчению мальчиков, первый увидел мысок. Как только катер подошел к стенке, Левка и Коля спрыгнули на причал и накинули петлю каната на чугунную тумбу. Сун остался на катере и закрепил канат на кнехтах. Через борт полезли какие-то люди, о палубу застучали тяжелые ящики.В темноте Левка узнал знакомого моряка.— Товарищ Андрей, нам что делать?— А вы, орлята, шагай за мной.Матрос привел мальчиков в узкий и, казалось, бесконечный коридор погреба, слабо освещенный двумя электрическими фонарями. Он остановился у штабеля ящиков и сказал:— Носите патроны! — А сам побежал в глубь погреба, откуда четыре матроса, согнувшись, выносили большой ящик.— Винтовки… — начал было Коля.Левка перебил:— Кладите мне на спину ящик, а сами несите вдвоем.— Я тоже справлюсь, — запротестовал Коля.— А кто тебе подаст его? Да и Сун один не унесет. Живо!Мальчики стали носить ящики с патронами.— Так, так, орлята! — подбадривал их Богатырев.Погрузка продолжалась около часа. Мальчики отнесли на катер двадцать ящиков с патронами и снова побежали в погреб, но в этот момент кто-то громко сказал:— Шабаш! Уходим!Последним оставил причал Андрей Богатырев. На прощание он сказал:— Бегите отсюда что есть духу, орлята! Да смотрите не попадитесь патрулю. Как выйдете за колючую проволоку, так с дороги в чащу и жарьте на мыс Поспелов.— Знаем. Счастливо вам! — ответил Левка, сбрасывая канат с причальной тумбы.«Орел» уходил, оставляя на черной воде голубую светящуюся полосу. Вот катер совсем исчез в темноте, только искры из трубы, как светлячки, еще вспыхивали и гасли над морем.Надо было спешить, но Левка медлил, тщетно стараясь увидеть в последний раз очертания «Орла». Присмиревший Рыжик ткнулся холодным носом в Левкину ладонь. Левка, тряхнув головой, решительно сказал:— Полный вперед!— Постой, а как же они мимо бранд-вахты пройдут? — остановил товарищей Коля.— Там сегодня свои дежурят. — И Левка стал решительно подниматься в гору, которая начиналась сразу возле пристани.Мерцающие звезды едва виднелись сквозь густую листву. Иногда казалось, что дорогу преграждает непроницаемая стена. Левка смело раздвигал кусты, и опять впереди чернели причудливые очертания деревьев, похожих то на людей, то на сказочных животных. Но вот лес поредел, и земля засветилась.Сун схватил Левку за локоть.— Что это?— Гнилушки! В дубовый лес зашли. Сейчас будет овраг.Тропа привела к невидимому родничку. Он весело звенел между камнями. У ручья напились, и Левка повел друзей дальше. Теперь он часто останавливался на полянах и по звездам определял направление. Поглощенный своими расчетами, Левка не замечал, как летело время, зато Коле и Суну казалось, что они целую вечность бредут по этому бесконечному лесу, спускаются в овраги, карабкаются на сопки, обдирая до крови лицо и руки.Наконец Левка сказал:— Привал, ребята. Ночью нам выходить на берег нельзя. Еще патруль захватит… Здесь как раз сухо — листья. Сун, ложись в середку.Мальчики легли и тотчас уснули.Первым проснулся Левка.— Подъем! — растолкал он Колю и Суна.Где-то за Русским островом солнце поднялось над океаном и залило золотом все небо. В золото были оправлены сопки, золотом отливали сизые от росы листья. Море тоже стало золотым с голубыми тенями у берегов.— Ух, как хорошо! — воскликнул Сун.— В такое утро самый клев, — заметил Коля.Сун не слышал этого замечания Коли. Пораженный вдруг возникшей у него мыслью, он сказал:— Так хорошо, а война… Лук-кич уехал… Почему, Левка?— Дедушка говорил, что все это из-за богатых. Они все захватили: и землю, и воду, и даже солнце от рабочих прячут…— Корецкие?— И Корецкие, и мистер Вилка, и Жирбеш… Только теперь кончается их власть.— Дядюшка Ван Фу тоже так говорит…В проливе показалась шаланда. Казалось, что она плывет по воздуху, не касаясь воды.— Вот нам-то ее и надо, — сказал Левка. — Сейчас она сети оставит на пристани, а рыбу в город повезет, — и мальчики стали спускаться к морю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64