Если бы ему удалось добраться
до них, он мог бы...
Но у них был приказ сотрудничать с КВБ. Они могут просто вернуть его
майору Гещенко.
Это все тот же прекрасный мир, где все сотрудничают друг с другом,
подумал он, до тех пор пока ты не становишься единственным, кто
отказывается сотрудничать и хочет выбраться наружу. А выхода больше нет -
все дороги ведут обратно.
Он мог бы так же, переступив через все промежуточные звенья,
действовать напрямую с майором Гещенко.
И неохотно он снова повернул в комнату мотеля.
За столом все так же сидели Гещенко, доктор Тодт и Лиля Топчева, пили
кофе и читали газету. На этот раз они говорили по-немецки.
Мультилингвистические подонки, подумал про себя Ларс, садясь.
- Wie gehts? - спросил его Тодт.
- Traurig, - сказала Лиля. - Kennen sie nicht sehen? Что случилось,
Ларс? Ты звонил Генералу Нитцу и просил его забрать тебя домой? И он
ответил: нет, и не беспокойте меня, потому что вы теперь под контролем
КВБ, хотя и считается, что Исландия, предположительно, нейтральная страна.
Nicht wahr?
Обращаясь к майору Гещенко, Ларс сказал:
- Майор, я официально прошу разрешения обсудить создавшуюся ситуацию
наедине с представителем полицейском агентства Соединенных Штатов, ФБР. Вы
можете позволить это?
- Запросто, - ответил Гещенко.
Но квбист, как вихрь ворвавшийся в комнату, удивил их всех. Майора в
том числе. Он подошел к нему и вручил ему отпечатанный, а не
ксерокопированный документ.
- Благодарю, - сказал Гещенко и молча прочитал документ. Потом он
поднял голову и посмотрел прямо на Ларса.
- Я думаю, что ваша идея хороша - конфисковать все последние номера
"Голубого Цефалопода с Титана" и заставить КАСН провести самый тщательный
анализ создателей книги. Мы, естественно, уже делаем и то и другое сами,
но почему бы вашим людям не продублировать нас? Тем не менее, чтобы
сократить время (а время, я должен напомнить вам, в этом случае является
главным), я прихожу к тому, что вы должны попросить ваших коллег в
Сан-Франциско, с которыми вы только что имели телефонный разговор,
поставить нас в известность о любом полезном материале, который они
обнаружат.
- Если я могу переговорить с человеком из ФБР, то да. Если нет, то
нет.
- Я уже сказал вам, что это легко устроить, - сказал Гещенко, и
обратился к помощнику по-русски.
- Он приказывает ему выйти, не возвращаться пять минут, а затем войти
и сказать по-английски, что местонахождение ФБР в Фэрфаксе невозможно
установить, - произнесла Лиля.
Бросив на нее взгляд, майор Гещенко раздраженно сказал:
- В дополнение ко всему, вас еще можно привлечь к суду по советским
законам за препятствование в работе службам безопасности. Это будет
обвинение в измене, наказуемое смертью через расстрел. Почему же ты хоть
раз в жизни не заткнешься? - Он действительно разозлился, он вышел из
себя, и его лицо побагровело.
- Sie konnel Sowjetregiht und steck, - промурлыкала Лиля.
Перебив ее, доктор Тодт твердо сказал:
- Похоже, мой пациент, мистер Паудердрай, находится в стрессовом
состоянии, особенно после последнем разговора. Вы не будете возражать,
майор, если я дам ему транквилизатор?
- Валяйте, доктор, - брюзгливо сказал Гещенко. Он коротко взмахнул
рукой, отпуская помощника, не дав ему других инструкций, как заметил Ларс.
Из своей черной медицинской сумки доктор Тодт извлек несколько
бутылочек, плоскую жестянку, несколько упаковок бесплатных образцов вроде
тех, что распространяются по всему миру в огромных количествах крупными
фармацевтическими концернами, - новые лекарства, еще не прошедшие
тестирование и не имеющиеся на рынке. У него всегда был какой-то
болезненный интерес к последним достижениям в области лекарств. Что-то
бормоча и делая про себя какие-то расчеты, Тодт порылся в сумке,
совершенно погрузившись в свою идиосинкратическую вселенную.
Помощник снова принес Гещенко документ. Тот молча изучал его, затем
сказал:
- У меня есть предварительная информация о художнике - создателе этой
мерзости, Голубом Цефалопода. Хотите послушать?
- Конечно, - сказал Ларс.
- Мне абсолютно по фонарю, - сказала Лиля.
Доктор Тодт продолжал возиться в своей битком набитой черной
медицинской сумке.
Читая документ, майор Гещенко обобщил для Ларса всю ту информацию,
которая была собрана советским разведывательным аппаратом, закрученным на
полную катушку.
- Художника зовут Орал Джакомини. Кавказец итальянского
происхождения, эмигрировавший в Гану десять лет назад. Он время от времени
попадает в институт по проблемам мозга в Калькутте - довольно
посредственный. Без электрошока и таламических подавителей он был бы в
полном аутическом шизофреническом отпаде.
- Класс, - сказал Ларс.
- Дальше, он - экс-изобретатель. К примеру, его Эволюционное Ружье.
Он действительно создал его примерно двенадцать лет назад, запатентовал в
Италии. Возможно, для использования против Австро-Венгерской Империи. -
Гещенко положил документ на стол, кофе сразу же запачкал бумагу, но он,
казалось, не обратил на это ни малейшего внимания. Ларс заметил, что майор
был так же раздражен, как и он сам. - Идеи Орала Джакомини, как следует из
анализа, проведенного второразрядными психиатрами в Калькутте, это -
дурацкие грандиозные шизофренические мечты о мировом господстве. И это
полоумное ничтожество, чьи умственные способности вы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68