Мистер Рамсей не отвечал. Несмотря на все попытки сохранить
самообладание, все его черты выдавали боль, гнев, мучительную и безмолвную
тщетную реакцию.
- Сейчас, - сказал мистер Тагоми, - мне нужно еще раз посоветоваться
с оракулом. Из соображений благоразумия я не могу задать вопрос при вас,
мистер Рамсей.
Другими словами его тон означал, что вам и всем вашим "пинки" не дано
право участия в тех же важных делах; с которыми мы сталкиваемся.
- Однако, уместно сказать, что я получил в высшей степени вызывающий
ответ. Он заставил меня очень долго размышлять над ним.
Оба, и мистер Рамсей, и мисс Эфрикян, внимательно следили за ходом
его мыслей.
- Мой вопрос относительно мистера Бейнеса, благодаря таинственным
деяниям Тао привел к гексаграмме сорок шесть, к весьма неплохому суждению,
и к строчкам шесть в начале и девять на втором месте.
Его вопрос состоял в том, успешной ли будет его сделка с мистером
Бейнесом, и строка девять на втором месте уверяла, что так оно и будет.
Она гласила:
"Если кто-то искренен, то он может ограничиться еще меньшим
повышением. Его не осудят".
Очевидно, мистер Бейнес будет удовлетворен любым подарком от Главного
Торгового Представительства, врученным ему мистером Тагоми.
Но мистер Тагоми, задавая вопрос, имел в виду нечто более глубокое,
нечто, о чем он сам догадывался весьма смутно.
Как часто это случалось, оракул постиг более сокровенный, основной
вопрос, и, отвечая на другой, высказанный вслух, заодно ответил и на этот,
подсознательный.
- Насколько мы знаем, - сказал мистер Тагоми, - мистер Бейнес везет с
собой подробный отчет о новых способах литься под давлением, разработанных
в Швеции. Если нам удастся подписать контракт с его фирмой, мы безусловно
сможем заменить многие металлы, которых нам не хватает, пластмассами.
В течение многих лет Тихоокеания пыталась добиться помощи рейха в
области применения синтетических материалов, однако крупные немецкие
химические картели, в частности ИГ Фарбениндастри, не разглашали своих
секретов. В сущности, они добились мировой монополии пластмасс, особенно в
части получения полиэстера. Такими мерами Рейх сохранял свое преимущество
и над Тихоокеанией в мировой торговле и опережал Японию в области
технологии по крайней мере лет на десять.
Межпланетные ракеты, стартовавшие из состояли главным образом из
пластмасс, очень легких, жаростойких и настолько прочных, что выдерживали
столкновение с метеоритами. У Тихоокеании не было ничего подобного, до сих
пор применялись натуральные металлы, а также такие материалы, как дерево
и, конечно, металлокерамика.
Мистер Тагоми съежился от благоговейного трепета при оной мысли: на
промышленных ярмарках - достижения германских заводов, включая автомобили,
сделанные полностью из синтетических материалов, автомобили, продаваемые
по цене шестьсот долларов в валюте ТША.
Но его внутренний, подсознательный вопрос, который бы он никогда не
разгласил перед этими "пинки", как мухи облепившими конторы Торговых
Представительств, был связан с обратной стороной мистера Бейнеса, которая
предполагалась в той шифровке из Токио. Прежде всего, содержание было
зашифровано частотным ко дом, характерным для органов безопасности, а не
торговых фирм, да шифр представлял собой метафору, содержащую поэтические
намеки для того, чтобы сбыть с толку операторов рейха, прослушивавших
иностранные передачи и могущих расшифровать любое прямое сообщение
независимо от сложности используемого шифра.
Было ясно, что шифруя телеграмму, токийские власти имели в виду
именно рейх, а не вроде бы враждовавшие между собой группировки на родных
островах.
Ключевая фраза "Сними сливки с молока, что он будет есть относилась к
"Цинафоре", к жуткой песне, в которой разъяснялась эта ключевая фраза:
"Вещи редко оказываются такими, какими кажутся. Снятая с молока пена
часто принимается за сливки.
"Книга перемен", к которой обратился за советом мистер Тагоми,
укрепила в нем эту точку зрения. Комментарий во втором томе к полученной
гексаграмме гласил:
"Предполагается, что это сильный человек. В действительности, он не
соответствуют своему окружению, так как он слишком резок и не обращает
внимания на форму. Но если у него прямой характер, он встретит
ответное..."
Интуиция просто подсказывала, что мистер Бейнес совсем не тот, кем
кажется, что истинное целью его приезда в Сан-Франциско совсем не является
подписание контракта о сотрудничестве в сфере применения пластмасс.
Следовательно, мистер Бейнес по сути - шпион.
Но жизненный опыт мистера Тагоми пока что не мог подсказать ему,
какого рода шпионом он является, на кого он работает и ради чего.

В час сорок пополудни Роберт Чилдан со страшной неохотой запер двери
"Американских художественных промыслов". Он подтащил к краю тротуара
тяжелые сумки, подозвал педикэб и велел китаезе-рикше отвезти его к
"Ниппон Таймз Билдинг".
Китаеза с изможденным видом сгорбился над сумками и, пыхтя, стал
укладывать их за сидением пассажира.
Затем он помог самому мистеру Чилдану сесть на покрытое ковриком
сиденье, включил счетчик на собственном седле и завертел ногами, набирая
скорость, лавируя между автобусами и автомобилями.
Весь день ушел на то, чтобы найти подходящую вещь для мистера Тагоми.
Волнение и обида почти захлестнули его, когда он приближался к
представительству, но вот - ура!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15