- Да, я был в Германии по делу. Мой бизнес заставляет меня бывать во
многих странах.
Было совершенно ясно, что этот молодой немец никак не мог поверить
тому, что кто-то в современном мире, тот, кто занимается международными
сделками и позволяет себе летать на новейших ракетах люфтганзы не может
или не хочет говорить по-немецки. Он сказал Бейнесу:
- В какой отрасли вы работаете, майн герр?
- Пластмассы, полиэстеры, резина, полуфабрикаты для промышленного
использования. Понимаете? Не для товаров широкого потребления.
- Швеция производит пластмассы?
В голосе немца звучало недоверие.
- Да, и очень хорошие. Если вы соблаговолите назвать свое имя, я
отправлю вам по почте рекламные проспекты фирмы.
- Не беспокойтесь, это будет пустой тратой времени. Я художник, а не
коммерсант. Возможно, вы видели мои работы. На континенте. Алекс Лотце.
- К сожалению, я почти незнаком с современным искусством, - сказал
мистер Бейнес. - Мне нравятся старые, довоенные кубисты и абстракционисты.
Я люблю картины, в которых есть какой-то смысл, а не просто представление
идеала.
Он отвернулся.
- Но ведь в этом задача искусства, - сказал Лотце. - Возвышать
духовное начало в человеке на чувственным. Ваше абстрактное искусство
представляло период духовного декадентства или духовного хаоса,
обусловленного распадом общества, старой плутократии. Еврейские и
капиталистические миллионеры, этот международный союз поддерживал
декадентское искусство. Те времена прошли, искусство же должно
развиваться, оно не может стоять на месте.
Бейнес вежливо кивнул, глядя в окно.
- Вы бывали в Тихоокеании прежде? - спросил Лотце.
- Неоднократно.
- А я нет. В Сан-Франциско выставка моих работ, устроенная ведомством
доктора Геббельса при содействии японских властей. Культурный обмен с
целью взаимопонимания и доброжелательства. Мы должны смягчить
напряженность между Востоком и Западом. Не так ли? У нас должно быть
больше общения, и искусство может помочь в этом.
Бейнес кивнул.
Внизу были видны огненное кольцо под ракетой, город Сан-Франциско и
весь залив.
- А где можно хорошо поесть в Сан-Франциско? - снова заговорил Лотце.
- На мое имя заказан номер в Палас-Отеле, но, насколько я понимаю, хорошую
еду можно найти и в таком международном районе, как Чайн-таун.
- Верно, - сказал Бейнес.
- В Сан-Франциско высокие цены? У меня на этот раз совсем немного
денег. Министерство очень бережливо.
Лотце рассмеялся.
- Все зависит от того, по какому курсу вам удастся обменять деньги. я
полагаю, у вас чеки Рейхсбанка. В этом случае я предлагаю вам обменять их
в Банке Токио на Самсон-стрит.
- Данке зер, - сказал Лотце. - Я бы скорее всего поменял их прямо в
гостинице.
Ракета уже почти коснулась земли. Уже были видны взлетное поле,
ангары, автостоянки, автострада, ведущая в город, дома.
"Очень симпатичный вид, - подумал Бейнес. - Горы и вода, и несколько
клочьев тумана, проплывающих на "золотыми воротами".
- А что это за огромное сооружение внизу? - спросил Лотце. - Оно
только наполовину закончено, одна сторона совершенно открыта. Космопорт? Я
думал, что у японцев нет космических кораблей.
- Это бейсбольный стадион "Золотой мак", - ответил Бейнес.
Он улыбнулся.
Лотце рассмеялся.
- Да, они ведь обожают бейсбол. Невероятно. Затеять строительство
такого гигантского сооружения для такого пустого времяпровождения, ради
праздной и бессмысленной траты времени на спорт...
Бейнес прервал его:
- Оно уже закончено. Это его окончательный вид. Стадион открыт с
одной стороны. Новый стиль. Они очень гордятся им.
Лотце глядел вниз.
- У него такой вид, - произнес он, - будто его проектировал какой-то
еврей.
Бейнес пристально посмотрел на него.
На какое-то мгновение ему показалось, что в этой немецкой голове есть
какая-то неуравновешенность, психический сдвиг.
Неужели Лотце и вправду имел в виду сказанное, или это просто ничего
не значащая фраза?
- Надеюсь, мы еще встретимся в Сан-Франциско? - сказал Лотце.
Ракета приземлилась.
- Мне будет очень не хватать соотечественника, с которым можно было
бы поговорить.
- Я вам совсем не соотечественник, - сказал Бейнес.
- О, да, конечно. Но в расовом отношении мы очень близки. Да и во
всех отношениях.
Лотце заерзал в Кресле, готовясь к тому, чтобы отстегнуться.
"Неужели у меня какие-то родственные связи с этим человеком? -
удивился Бейнес. - Какое-то родство во всех отношениях? Значит, и у меня
тоже такой же психический сдвиг? Мы живем в умственно неполноценном мире,
у власти - безумцы. Как давно мы столкнулись с этим, осознали это? Сколько
нас это понимают? Разумеется, Лотце не входит в это число. Пожалуй, если
знаешь, что ты сумасшедший, то тогда ты еще не до конца сошел с ума. Или
же к нам в конце концов возвращается рассудок, просыпаясь в нас. Скорее
всего пока еще совсем немногие осознают это, отдельные личности там и
здесь. Но массы, что они думают? Неужели они воображают, что живут в
психически нормальном мире? Или у них все-таки есть какие-то смутные
догадки, проблески истины? Но, - подумал он, - что же, собственно,
обозначает это слово - безумие юридически? Что я имею в виду? Я его
чувствую, вижу его, но что же это такое? Это то, что они делают, это то,
чем они являются. Это их духовная слепота, полное отсутствие знаний о
других, полная неосознанность того, что они причиняют другим, непонимание
разрушения, причиной которого они стали и являются сейчас.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15