Под конвоем шли две пожилые женщины и девять мужчин.Это были люди, которые попали в беду из-за Мики и Трясогузки. А сколько ещё безвинных людей заберут колчаковцы? Какая же это месть за отца, если могут погибнуть матери и отцы других ребятишек? И главное — нельзя исправить ошибку! Если даже пойти и признаться, что это они с Трясогузкой положили костыль на рельсу, то и тогда ничего не изменится. Колчаковцы редко выпускают тех, кто попал к ним в лапы.Заложников привели к пустому пакгаузу — кирпичному строению складского типа с железной дверью. Напротив стоял грузовой состав. Мика залез под вагон и видел, как захлопнулась за арестованными тяжёлая дверь. Старший конвоир задвинул засов, навесил большой замок, закрыл его, ключ передал остающемуся на посту солдату и приказал:— Не выводить ни по какой надобности! Пусть там… Перед расстрелом заставим почистить.Конвоиры ушли.Мика пролежал под вагоном больше часа. Столько же просидел он в кустах сзади пакгауза, разглядывая кирпичную стену с единственным окошком под самой крышей. Но и это небольшое окошко было забрано толстыми прутьями, между которыми не просунешь и голову. «А зачем совать голову?» — подумал Мика и улыбнулся.Кусты зашуршали. Это Мика торопливо пополз прочь от пакгауза. ОПЕРАТИВНОЕ СОВЕЩАНИЕ Первым докладывал о результатах дневной разведки Цыган. Он был краток: выложил на ящик револьвер.— Есть ещё винтовка и патроны — у моста спрятал!Глаза у Трясогузки и Мики заблестели. До этого момента все вооружение армии состояло из топора и перочинного ножа. Но командир постарался скрыть свой восторг. Он сдержанно спросил:— Где взял?— Где! — ухмыльнулся Цыган. — Спёр! — по привычке сказал он.Сказал и отскочил от Трясогузки, вспомнив вчерашний подзатыльник. Но командир даже не замахнулся.— Спёр! — насмешливо повторил он. — Серый ты человек, Цыган!. Мика, как это называется?Мика задумался.— Либо конфискация, либо экспроприация.— Во! — подтвердил Трясогузка и, чтобы не повторять незнакомые трудные слова, сказал Цыгану: — Выбирай любое!— Первое тогда! — пробормотал Цыган.— Какое это первое? — грозно спросил командир.— Ну… это… фиксация, что ли?— То-то! — удовлетворённо произнёс Трясогузка. — Вот и запомни! А то — спёр! Я тебе дам — спёр!.. Молодец! Получай за это! — И командир вытащил из-под ящика пару изрядно поношенных ботинок. — Обменял на сахар.Цыган не ожидал такого подарка и стал растерянно пихать грязные ноги в ботинки.— Обожди! — Трясогузка порылся в бездонных карманах френча и вытащил два дырявых шерстяных носка. — Надевай!.. А ты докладывай, Мика!В трудное положение попал Мика. О чем мог он рассказать? Цыган раздобыл оружие, а Мика всего-навсего узнал, что арестованы невинные люди. Он придумал, как им помочь, но для этого надо было получить согласие Трясогузки. И тут Мика допустил ошибку. Чтобы разжалобить командира, он несколько раз повторил, что заложников морят голодом и, наверно, расстреляют из-за того поезда, который они с Трясогузкой пустили под откос.Командир слушал, слушал и вдруг спросил:— Если б они сами устроили крушение и попались, тогда б ты не ныл?— Тоже было бы жалко, — ответил Мика. — Но они бы хоть дело сделали!— А почему ж они не сделали это дело? — возмутился Трясогузка. — Струсили?.. Выходит, по-твоему, мы тоже не должны ничего делать, чтобы этих трусов никто не тронул? Может, прикажешь распустить армию?Трясогузка горячился потому, что и сам почувствовал за собой какую-то вину, но тона не сбавлял.— Хватит нюни распускать! Ещё начальник штаба называется!Мягкий по натуре, готовый идти на уступки, Мика иногда становился каменным. И тогда он ни на шаг не отступал от своего. Так было и в этот раз. Он будто не слышал запальчивых слов командира и сказал убежденно и твёрдо:— Помочь надо.— Как? — быстро отозвался Трясогузка.— Надо отнести им еду и питьё. Там окошко есть.— Выдумал ещё! — воскликнул Цыган. — Нашу еду раздавать!— Я свою порцию носить буду.— Чумовой! — выругался Цыган. — Да за еду!.. — Он окинул взглядом мешки и ящики с продовольствием и вытянул руки, словно хотел обхватить это все и прижать к себе. — За еду вот так держаться надо!Трясогузка ударил его по рукам.— Убери лапы, загребала!Мика и Цыган выжидательно уставились на командира.— Кормить будем! — объявил своё решение Трясогузка. — Но и работать заставим!Никто в армии не догадался, какую работу придумал командир для заложников. А пока работать пришлось самим ребятам. Мика получил задание уложить в мешок продовольствие. Он остался в штабе. Цыган с Трясогузкой взяли десяток пустых бутылок из-под вина и пошли к реке.Было тихо и так темно, что мальчишки не сразу попали к берегу. Только журчание воды помогло им выбраться из кустов. А дальше дорога прямиком привела их к мосту.— Где винтовка? — шёпотом спросил Трясогузка.— В воде… И патроны там, — ответил Цыган и лязгнул зубами, предчувствуя, что сейчас ему придётся купаться. — Неужели полезем?— Нет, подождём! — усмехнулся Трясогузка. — Всплывают только утопленники, да и то не всегда!.. Положи бутылки и раздевайся!Цыгана охватила дрожь.— Б-р-р! — вырвалось у него, когда он нагнулся и снял ботинки.— Х-х-х! — услышал Трясогузка, когда Цыган стянул с плеч рубашку.— Прекрати! — сердито сказал командир.— Н-не я… С-само!.. Это опасная пантомима!— Гогочка какая! — прикрикнул командир и, помолчав, добавил: — Одевайся!Трясогузка сам сбросил одежду, вошёл в воду по колено, спросил:— Здесь?— Поглубже! — ответил Цыган с берега.Трясогузка сделал ещё несколько шагов. Вода дошла до пояса.— Ещё немножко! — сказал Цыган.Над водой остались плечи и голова командира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66