На их счастье, в этом тихом районе жители не прибегали к особым запорам на дверях и окнах, а также к специальной сигнализации, и потому юные сыщицы после тщательного осмотра обнаружили одно незапертое окно в стене, выходящей в сад, и быстро проникли в дом.
Одного взгляда вокруг было достаточно, чтобы понять, как трудно тут найти какую-либо вещь, даже если она не спрятана намеренно. В доме были десятки столов с ящиками, встроенных шкафчиков, этажерок и полок.
— Вуаль может быть везде, — безнадежным тоном сказала Джорджи.
— И нигде, — в тон ей добавила Бесс. — Тут нужен специальный путеводитель, как в музеях или в некоторых библиотеках.
Они дружно вздрогнули, потому что громко зазвонил телефон. После второго звонка включился автоответчик.
— Привет, — раздался голос Фрейзера. — Говорит Банкрофт. Я ненадолго уехал. Перезвоню вам, как только вернусь. Оставьте ваше сообщение.
Аппарат щелкнул и умолк.
— Фрез, дорогой, — послышался голос после паузы. — Это Сесилия. Сразу же позвони мне, как придешь.
Снова щелчок, аппарат отключился.
Девушки с беспокойством посмотрели друг на друга. Было ясно одно: нужно действовать очень быстро и быть готовыми ко всему.
Бесс и Джорджи взяли на себя второй этаж. Нэнси искала внизу в гостиной. Она открывала все ящики, шкафчики, шкатулки. Там были журналы, письменные принадлежности, квитанции, рецепты… Все содержалось в полном порядке — как ни странно, хозяин был чрезвычайно организован, чтоб не сказать педантичен. В одном из ящиков лежали только морские раковины, в другом — уйма ножей для разрезания бумаги. «Как жаль, — подумала Нэнси, — что у него нет специального ящика для вуалей».
Грохот, раздавшийся сверху, отвлек ее от поисков. Неужели они что-то разбили там?
— Не бойся, — услыхала она голос Бесс. — Ничего страшного, нормально.
Нэнси перешла в столовую. Чайное и обеденное серебро, посуда: скатерти и салфетки; свечи, подсвечники, спички… Все на отдельных полках, в отдельных ящиках.
— Мы здесь уже ровно девять минут! — крикнула Джорджи сверху.
В бельевом шкафу — постельное белье и полотенца, мочалки, мыло, порошки и паста. А это что? Мешок из пластика, в каком обычно держат старые тряпки, и в нем… Нет, это не тряпки. Это — подвенечная вуаль! Нэнси вынула ее из мешка и тщательно разгладила. Края были фестонами — точно такие, как на свадебной фотографии Мередит!
— Осмотр окончен! — закричала Нэнси, подойдя к лестнице, ведущей наверх. — Эй! Слышите меня? Я нашла ее! Спускайтесь!
Джорджи и Бесс стремглав сбежали с лестницы и ворвались в столовую, где Нэнси размахивала вуалью, как победным знаменем.
— Колоссально! — сказала Джорджи почтительным шепотом.
— Теперь надо бежать отсюда как можно быстрей! — воскликнула Бесс, и все согласились с ней.
В машине, когда они уже благополучно вырулили на другую улицу, Джорджи спросила:
— Интересно, на что больше разозлится этот Фрейзер: что мы забрали вуаль или на беспорядок, который устроили?
— Но ведь у нас не было времени привести все в прежний вид, — сказала Бесс. — Он должен понять и простить. Мы же ему простили, что он нас чуть не отравил.
Они посмеялись немного. Но Нэнси смеялась меньше всех: отчего-то у нее не было ощущения триумфа. Что-то мешало ей сделать вывод, что дело закончено.
Несколько миль пути она хранила молчание, потом сказала:
— Меня не оставляет чувство, что до разгадки еще не так близко. Что-то еще мешает — словно гвоздь в туфле.
Говоря все это, она держала вуаль на коленях, разглаживая ее, любовалась скромным, но чрезвычайно изысканным рисунком: огромной розой с раскрытыми лепестками.
— Не понимаю, чего ты еще хочешь? — сказала Джорджи. — Нашла тех, кто украл, нашла саму вуаль. Что еще надо? И так счет уже два-ноль в твою пользу.
— Сесилия не воровка, — задумчиво продолжала Нэнси. — Не тащит все, что попадется под руку. Если взяла вуаль, значит, эта вещь для нее — женщины очень богатой, как мы теперь знаем, — равноценна чуть не целому состоянию. Минуточку! — вскричала Нэнси. — Я сказала «состоянию»? Конечно! Из-за каких огромных денег поднялся шум в последние дни?
— Наследство Торндайка, — подсказала Бесс.
— Совершенно верно. Оно и должно быть замешано по всем этом деле! Как я раньше не догадалась?
Нэнси замолчала. Подруги переваривали сказанное. Машина остановилась, так как впереди был красный свет. Но той стороне улицы Нэнси увидела скопление мелких магазинов.
— Ждите меня здесь! — крикнула она и выскочила из машины, сжимая в руках вуаль. — Скоро буду!
— Машину припарковать или как? — спросила Джорджи, высовываясь в окошко.
— Да! Но никуда не уходите!
Нэнси перебежала через улицу и нырнула в маленькую лавку, где, судя по вывеске, делали ксеро- и фотокопии и заняться этим могли при желании сами заказчики.
— Здравствуйте, — сказала Нэнси молодому служащему. — Хочу сама снять копию. Я умею. Тот улыбнулся.
— Идите к аппарату, — сказал он, — и не взорвите там ничего. Договорились?
Нэнси отпечатала увеличенную в два раза копию со своего рисунка, сделанного в поместье Торндайка и изображавшего семейный герб. Тот, что был на посуде. Однако изображение ее не удовлетворило, и она повторила операцию с увеличением в три раза.
— Что у вас такое? — спросил работник мастерской. Нэнси ответила сдержанно:
— Просто семейные гербы. Пытаюсь увеличить и сравнить вот с этим.
Она вытащила из сумки вуаль, развернула и показала розу, вытканную в середине. Потом сделала копии в третий раз, постаравшись, чтобы размеры были почти такими же, как размеры цветка на вуали.
— Посмотрите вашим наметанные глазом, — попросила она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37