Это что же, бунт на корабле?
— Ах, это! — Леха сделал вид, будто вспомнил. — Ха, делов-то… Только предупреждаю, — став внезапно серьезным, он обвел компанию настороженным взглядом, — весь «дипломат» я вам не вынесу. Что удастся, то удастся…
Вся компания недоуменно переглянулась. Крендель словно язык проглотил.
— И еще, — добавил Леха, не давая тусовке опомниться. — Все вопросы ко мне после этого прекращаются. Уразумели?
— М-угу, — вырвалось у Черепа. Мишка посмотрел на здоровяка с досадой.
— А то кореша моего папашу и так уже достают, — подлил Леха масла в огонь. — Что это за базары, мол, пошли — на четвертой улице одного очень известного академика.
Оставив аборигенов под впечатлением последних слов, Леха скрылся в подъезде.
Ничего страшного, думал он. У него есть что им показать.
— Зря ты с ним так, Мишка, — сказал Блэкмор. — Тебе что, жить надоело?
Остальные поддержали Дроздовского общим гулом. Но Крендель имел свое мнение.
— Дурит он нас, офигенно дурит, — сказал Мишка, крутя головой. — Это я вам точно говорю.
— Сам же раньше верил, — Блэкмор с недоумением смотрел на Кренделя. — Мы — нет, а ты — верил…
— Да не верил я, — ухмыльнулся Мишка. — Просто…
— Просто Корольков со Жмойдяк теперь ходит, — послышался вдруг голос.
Крендель задохнулся. Кто это сказал, Цыпа?
— Ну, амеба сушеная, повтори, что вякнул?
— Шуток не понимаешь? — жалобно пискнул Цыпа, но увернуться не успел.
Мишка всадил ему обеими ладонями в грудь, и Цыпа моментально слетел со скамейки. В воздухе затрепыхались его кроссовки.
— Я те копыта повыверну… — шипел Крендель, вставая на скамейку коленом и хватаясь за Цыпину ногу.
— Мишка, хватит. — По рукаву с заклепками шлепнула толстая ладонь Черепа. — Корольков сказал, шум не поднимать.
— Корольков сказал? А кто он такой, Корольков?
Череп не успел ответить. Вернулся Леха. За это время он успел подняться на девятый этаж, сбежать на седьмой и спуститься обратно. На его плече висела школьная сумка. Он приоткрыл дверь подъезда, но не вышел, а лишь поманил компанию пальцем:
— Давайте сюда!
— Куда? — не понял Спид.
— Сюда, в подъезд. Дверь медленно закрылась.
Все это показалось настолько загадочным, что даже Крендель забыл о своей разборке с Цыпой.
Тусовка Кренделя гуськом проследовала в подъезд. Цыпа, который замыкал шествие, постарался притворить за собой дверь бесшумно, как и Леха.
— Ну? — спросил в подъезде Мишка. Корольков, не сводя с него взгляда, полез в школьную сумку.
— Можешь падать, — сказал он. — Только тихо у меня. Отец узнает — убьет.
Все затаили дыхание. Очень реально прозвучало это «убьет». Даже Крендель не пикнул.
Леха осторожно вытащил из сумки желтоватый латунный цилиндр.
— Вот.
Несколько секунд царило молчание. Затем раздались голоса.
— И ради этого ты нас звал? — спросил Крендель.
— Что это? — загорелся Череп.
— Подзорная труба? — маленький Цыпа оказался ближе всех к истине.
— Из-за этого отец меня убьет, — глухо повторил Леха. — Если узнает.
— Да ты что, Корольков? Что это такое?
— Оптический прицел, — произнес медленно Леха, но моментально спрятал штуковину, едва заинтригованные металлисты решили ее потрогать. — Предупреждаю! — строго сказал Леха. — Смотреть только у меня в руках!
Зрители согласно закивали.
— Винтовку вынести не смог, — продолжал Леха. — Но это… — Он сделал паузу. — У отца есть еще лазерник — в сейфе, запертый. А это — оптика. Оптику легче было взять.
Тонкий луч заходящего солнца проник сквозь щель над входной дверью и упал на Лехины шевелящиеся губы. Лицо Королькова осталось в тени. Губы растянулись в улыбку:
— Если бы вы только знали, парни, скольких эта штука помогла отправить на тот свет.
Компания Кренделя, как по команде, притихла.
«Оптика» в полутьме подъезда тускло отсвечивала желтизной. Леха решил, что пора заканчивать цирк, и спрятал «прицел» в сумку.
— Все, парни. Кино окончено. Нивелир Славкиного брата сработал на славу.
Глава XIV
КРЕНДЕЛЬ ДАВИТ МОЩЬЮ
Мишка Крендель всполошился. Мало того, что Корольков наступил ему на больную мозоль — появилась у Мишки еще одна проблема. Бессонница.
Кто-то во время бессонницы пишет стихи, кто-то смотрит фильмы по видаку, а у Мишки появилась привычка подниматься на крышу. Ему это было — раз плюнуть: мама уехала на несколько дней к сестре в Воронеж, а его подъезд как раз имел люк наверх.
И вот, покуривая на крыше в два часа ночи, Мишка и придумал, как вернуть потерянный авторитет. Это было довольно просто. Ведь ремонт у него уже закончен. Теперь нужно позвать одноколассников к себе домой, и все дела.
Всех звать даже и не обязательно. Какое дело, например, Кренделю до Помарина? Хватит тех, перед кем обязательно нужно… показать себя.
Ого, они будут впечатлены! Все будут просто раздавлены…
И Королькова обязательно Мишка позовет. Ему, выскочке Королькову, ох как полезно будет полюбоваться на крутую Мишкину мощь.
Бессонница у Кренделя моментально пропала, зато появилась дикая активность. В пятницу он начал действовать и достиг определенных результатов. Труднее всего дался разговор со Жмойдяк.
— Вот еще! — заявила рыжеволосая.
— Да я ж не только тебя зову, — волновался Крендель. — Вон, и Трубецкая пусть приходит. Светка, слышь?
— Мы подумаем, — заявили в конце концов девчонки.
Мишка недоумевал. Чего тут думать? Он хочет устроить вечеринку: ну, собраться, ну, послушать музыку, ну потанцевать. Что тут плохого?
Если Крендель разговаривал с Анжелкой и Трубецкой вполне прилично, то Леха и Славка услышали что-то совершенно другое.
— Эй, козлы!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52