Ветровки и плащи позволили скрыть оружие и средства связи. Операция началась сразу, как только Робин согласился назвать Санди Ди Каччо место, где, по его предположению, находилась резиденция родителей. Группа из шести человек, разбитая на парочки разного возраста, уже отправилась к Серебряному озеру, чтобы под видом экскурсантов как следует прочесать окрестности. До настоящего момента разведка не сообщила ничего обнадеживающего. В пригороде не было недостатка в больших строениях, но ни одно не подходило под описание, данное Робином: замок, окруженный неприступными стенами.
Через боковое стекло охотничьего автомобиля с кузовом «универсал», за рулем которого сидел Миковски, Санди равнодушно следила за пробегающим перед ее глазами однообразным пейзажем. Робин вместе с двумя агентами Федеральной службы ехал в другой машине – бронированном фургоне с затененными стеклами. Для перевозки мальчика решили использовать спецавтомобиль наружного наблюдения, оснащенный приборами для прослушивания, в надежде, что Робина, как любого подростка, привлечет обилие электронной аппаратуры и он заинтересуется магнитофонами и телекамерами. Однако Робин не проявил внимания к технике и продолжал увлеченно работать над собственной версией перевода «Илиады», не выпуская из рук потрепанный экземпляр книги, взятый в больнице. «Мальчик чем-то обеспокоен, – думала Санди. – Сейчас он жалеет, что рассказал о Серебряном озере. У Робина удивительная интуиция, и он догадывается, что его используют как наживку».
С.анди сознавала, что ей нечем гордиться, – по воле Миковски она превратилась в шпионку, выведывающую чужие тайны.
– Никто не должен видеть мальчишку, – во второй раз за время пути повторил ее шеф. – Похититель или похитители могут прогуливаться по городу, и тогда все накроется. Робин выйдет из фургона в резиновой маске, которые дети обычно надевают в канун Дня всех святых. Агент Бликли, играющая роль матери, держа ребенка за руку, доведет его до заранее нами снятого одинокого бунгало, в котором в обычный сезон клиентов почти не бывает, что вполне нас устраивает.
– Что известно об имени похитителя Биллингзли ? – спросила Санди. – Кто-нибудь его слышал?
– Пока на него ничего нет, – проворчал Миковски. – Ведь не будешь ходить по домам и спрашивать: «Я ищу своего старого приятеля Биллингзли, вы, случайно, не знаете, где он сейчас находится?» И потом, вряд ли он назвал заправщику настоящее имя, у нашего похитителя их могут быть в запасе десятки. В списках жителей он не значится… Маленький городок, все друг друга знают, поэтому требуется большая осторожность. Малейшая оплошность – и мы погорим.
– Не удалось обнаружить за мок? – поинтересовалась психолог.
– Разумеется, нет. Да и смешно было бы ожидать обратного – такие сооружения не вписываются в местную архитектуру. По моему мнению, мальчишка просто фантазирует. Скорее всего он прожил семь лет в каком-нибудь подвале, и описываемые им парки, фонтаны и озера существуют только в его воображении.
– Что ж, этого нельзя исключать, – согласилась Санди.
До въезда в город они больше не обменялись ни словом. Курортное местечко, носившее живописное название Серебряное озеро, словно сошло с послевоенной открытки. Никакого бетона, только бревенчатые строения, на перекрестках высятся грубые деревянные скульптуры: индейцы, охотники, гризли, стоящие на задних лапах, вытесанные топором и раскрашенные яркими красками. Вдоль шоссе – щиты с указателями в виде гигантских улыбающихся рыб.
– Мне вспоминается одна из картинок кубиков, в которые я играл в шестилетнем возрасте, – усмехнулся Миковски. – Никогда не удавалось сложить их правильно.
Как только они сели в машину, Санди с трудом сдерживалась, чтобы не смотреть на профиль своего начальника, на кудрявые черные волосы, низко падающие на лоб, и особенно на его руки, которые и руль-то держали с почти неприкрытой чувственностью. Она проклинала себя за то, что поддается столь классическим, столь очевидным «возбуждающим сигналам».
«Черт возьми, – говорила она себе, – я люблю анализировать чужие сантименты, но не терплю, когда сама начинаю их испытывать».
Пациентами Санди в основном были люди с высокоразвитым интеллектом, которые, подобно ей самой, спасались в абстракции научных изысканий, чтобы оградить себя от всего, что создавало хоть минимальную угрозу отношений, основанных на привязанности. С годами они постепенно превращались в мыслящие машины, у которых эмоций не больше, чем у робота, разыгрывающего шахматные комбинации. Не исключено, что ее ждал тот же финал… «Если только Робин не поможет, не даст мне ключ», – подумала Санди, до конца не сознавая, что она под этим подразумевает.
Туристический комплекс со всех сторон окружал сосновый лес, огромные деревья по высоте втрое превосходили самые большие постройки. Под покровом густых ветвей царил голубоватый полумрак.
– Возьмем одну комнату, – объявил Миковски, заезжая на стоянку отеля «Смеющийся лосось», – по-другому не получится. Одинокая женщина в гостинице для рыболовов сразу вызовет подозрение. Обещаю не забывать опускать крышку унитаза, но кровать придется делить – комнаты здесь очень малы. Чтобы пощадить твое целомудрие, я специально запасся пижамой. Надеюсь выдержать это испытание, ведь я уже забыл, когда в последний раз спал в одежде.
Санди страдала от того, что ее разлучили с Робином, но Миковски был категоричен:
– Ты мне нужна. У меня нет под рукой специалиста, занимающегося составлением психологического портрета преступника и его привычек.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128