Если не проявишь бдительности, твоя песенка спета.
Не пускай все на самотек, цепляйся изо всех сил за то, что еще сохраняет в тебе человека».
И сразу же, словно мозг отозвался на ее команду, к горлу Джейн подступил ком, и она чуть не расплакалась. Эти с трудом сдерживаемые рыдания ее немного ободрили. Если она способна плакать, значит, еще не все потеряно.
Она прислушалась к звуку своих шагов. Действительно, вилла не казалась приспособленной для жизни, она была построена по капризу набоба, который жаждал заставить клиента заключить с ним выгодную сделку до того, как на стол будут водружены рюмки с ликером — необходимый атрибут достижения компромисса. Не дом — визитная карточка.
Почувствовав голод, Джейн отправилась на кухню. Крук не солгал — шкафы и морозильные камеры ломились от снеди. И неожиданно для самой себя, доставая из холодильника банку консервов со страусиными стейками, она почувствовала, как ее парализует страх, словно в голове только что прозвучал сигнал тревоги. Есть моментально расхотелось, и она поняла, что не сможет проглотить ни кусочка из всего того великолепия, что громоздилось на решетчатых полках. Почему? «Опасность! — предостерегал инстинкт. — Опасность! Еда не обеззаражена…»
От покрытой инеем банки у Джейн заломило пальцы, и она, положив ее на место, закрыла дверцу холодильника. «Необеззараженная еда…» Что бы это значило? Какая-то чушь!
Рассерженная Джейн выбежала из кухни и, поскользнувшись на чересчур гладком полу, упала, больно ударившись плечом о дверной косяк.
День близился к вечеру. За прозрачной стеной парк становился все темнее. «Спокойно, — подбадривала себя Джейн. — Скоро включится защитный экран, и тебе нечего бояться. Можешь спать как младенец — ночью никто не явится, чтобы свернуть тебе шею».
Забравшись в кресло, Джейн натянула на ноги полы махрового халата. Одна в абсолютно пустом доме, она умирала от голода рядом с холодильником, полным превосходных продуктов. Значит, с ней самой что-то не так? Мог ли кто-нибудь ответить на этот вопрос?
ГЛАВА 5
Когда вилла погрузилась во мрак, Джейн зажгла сразу несколько ламп, для чего оказалось достаточно просто поднести руку к фотоэлементу. Комнату залил неизвестно откуда струившийся свет (вероятно, нити накала были спрятаны внутри стеклянных перегородок), создавая вокруг атмосферу северного сияния. Стоя перед прибором и пробуя разные комбинации, Джейн в конце концов включила радио. Антенна была настроена на радиостанцию, находившуюся в Аризоне и вещавшую на языке индейцев навахо. В вечерней музыкальной программе звучала типично индейская музыка в стиле «паувау». Джейн решила принять легкое снотворное, которое при выписке передала ей медсестра. Она боялась, что не сможет уснуть, поскольку бессонница вызывала у нее невыносимые головные боли, нередко длившиеся до конца следующего дня.
Пройдя за водой на кухню, она на этот раз обратила внимание на вещи, рассказывающие о трагически оборвавшейся жизни семьи: трехлетней давности календарь с помеченными датами деловых встреч, пожелтевшие от времени записные книжки, детские рисунки, прикрепленные цветными магнитами к дверце холодильника. На самом большом был изображен устремляющийся к солнцу желтый самолет с тремя пассажирами на борту, а ниже детской рукой выведена подпись: «Завтра отправляемся в полет. Пилотом будет папа. Вот здорово!»
Джейн стала рассматривать календарь, прикрепленный кнопками к висевшему на стене панно из пробковой коры. Кто-то обвел красным кружком четверг 12 мая 1993 года. «Аэродром, 8 часов», — прочла она. После выделенной даты на календаре пометок не было.
«Их ждала смерть, — подумала Джейн, — а они ничего не подозревали».
Сосредоточившись на этой мысли, она попробовала определить, не вызывала ли она в ней грусти. Ей было страшно обнаружить в себе только безразличие.
«Если тебя это заботит, — прошептала она, — ты не безнадежна. Когда ты действительно превратишься в робота, не будешь задавать себе подобных вопросов».
Джейн окинула взглядом кухню: сверкающая утварь, совершенная бытовая техника — самый образцовый ресторан не мог быть оборудован лучше. Она достала с полки стакан — и не тот, что стоял с краю, а из глубины. Не зная, почему поступает именно так, Джейн была уверена, что это необходимо, вот и все. Не притронувшись к бутылкам с первоклассным шампанским «Лоран-Перье», она довольствовалась простой водой из-под крана. Джейн твердо решила ничему не удивляться, а следовать своим побуждениям, не пытаясь их анализировать. Возможно, позже она узнает, какой в этом резон. Казалось, отныне все ее действия подчинены строжайшим принципам, которые она не смеет нарушить, ибо над ней нависла угроза, смысл которой пока от нее скрыт.
«Психолог назвал бы мое состояние паранойей», — пришло ей на ум. Запив водой таблетку, она прошла в спальню, разобрала постель и легла, вытянув руки вдоль тела. В пустых комнатах автоматически выключился свет. Джейн осмотрела спальню. В высеченном из камня книжном шкафу было множество этнологических трудов об американских индейцах, полочки украшали безделушки: старинные индейские трубки, кожаный мешочек колдуна для хранения фетишей, поделки из кости и перьев. На ночном столике лежал покрытый пылью роман викторианской эпохи с засунутым между страницами клочком бумаги.
«Раньше я могла заинтересоваться такой литературой, — вздохнула Джейн. — Интересно, сколько времени провалялся здесь томик в ожидании своей читательницы, которую ее горе-авиатор муж превратил в кровавое месиво?» Уступая любопытству, Джейн взяла книгу и прочла записку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108