Тинка, наполовину свесившись в воду, купала Бутика. Хлопья мыльной пены витали вокруг плота словно перья на птичьем базаре. Радужные пузыри убегали за корму, и чем больше отставали, тем больше вздувались. Над ними подозрительно кружились двуглавые орлы.
Мик дрессировал попугая. Гога злобно кувыркался на маленьком турничке, утратив от возмущения дар речи.
Кирико в ярко-желтом купальнике заплетала в косички густые черные волосы. И, затенив глаза длинными ресницами, мурлыкала, непритязательную песенку:
За кормой волна играет — Рыбы солнце унесли…
Позабыв об отчем крае, Мы плывем на край Земли.
Позабыв об отчем крае, Мы плывем на край Земли…
За кормой волка играет — Рыбы солнце унесли…
Рене в плавочках, уцепившись за леер, полоскал в воде ноги, дразня пальцами стайку серебряных мальков.
Най, тоже в плавках, блаженно дремал, слегка всхрапывая и присвистывая. По дрожащим губам и усердному храпу Андрей догадался, чьих рук дело со жвачкой. А потому без лишних слов сгреб подстрекателя за руку, за ногу и броском через себя отправил в реку.
Раздался мощный всплеск. Най погрузился в темно-зеленую, как тушь, воду, и казалось, вынырнет крашеный с ног до головы — вроде попугая. Даже Гога, перестав кувыркаться, с интересом наблюдал одним глазом и злорадно щелкал клювом. За судьбу Ная Андрей не волновался: при таком течении самый захудалый пловец догонит плот за пять минут. А Най захудалым пловцом не был…
Река здесь делала поворот, огибая отмель, беспорядочно забросанную коричневыми суковатыми бревнами. Сначала никто не обратил внимания, что бревна зашевелились. А когда они пачками посыпались в воду, Андрей похолодел.
— Най! На плот! Живо! Най! — заорал он и замахал руками, забыв то единственное слово, которое выкидывает людей из воды вроде катапульты
— «Акула!»
Двоюродный братец Нино бултыхался, дрыгал ногами в воздухе, выпрыгивал из воды, поднимал тучу брызг — жестикуляция Андрея показалась ему продолжением игры. Течение отжало плот к отмели, и в бревнах ребята распознали двуглавых аллигаторов. Соскользнув в воду, аллигаторы отрезали Ная от плота.
Андрей рухнул на колени, отщелкнул с пояса правый и левый лезвия аварийных якорей и прямо сквозь плот пригвоздился к дну реки. Натяжение линей скомкало борт, через пробоины вздыбившегося плота хлынула вода, но думать об этом было некогда. Андрей выхватил диффер и махнул очередь от борта до леса, по самой кромке отмели. Невидимые блок-капсулы вспороли воду и берег, по пути резанули пополам одно пресмыкающееся и отделили лежбище силовой стенкой. Однако и по эту сторону стенки обнаружилось семь пар нацеленных на убийство челюстей.
После глубокого нырка Най вырвался на поверхность глотнуть воздуха
— и едва не захлебнулся. Одним взглядом он охватил застывший с задранным носом плот в белых бурунах по корме и левому борту. Изогнутую, приподнятую вроде дорожки велотрека гладь воды. Сжатого напором течения Андрея. И рвущихся наперерез пловцу чудовищ.
Не уйти! На беззащитном, непривычно голом теле ни ножа, ни универсального пояса. Андрей — не помощник: прицельная стрельба в этом месиве невозможна…
Уклонясь от беззастенчивой пасти, Най выдернул из воды плечо и ребром ладони рубанул аллигатора по башке точно над бугорком глаза. Аллигатор очумело подпрыгнул, хлестнул хвостом.
«Что, не вкусно? — подумал он не без гордости — Легкую добычу нашли? А с дельфинами вы никогда не тренировались? Ах, вы даже не слыхали про дельфин-поло? Какая жалость! Какая жалость! Ну, кушайте на здоровье!»
С одним, с двумя аллигаторами он бы даже потягался, поиграл в пятнашки. Но пятеро впереди да пара за спиной — это уж слишком… И у каждого, как у гидры, — две башки на шее!..
Что было мочи Най поплыл к силовой стенке. С разгона взлетел по изгибу. В тройном прыжке, едва коснувшись шершавых спин, сиганул через двух аллигаторов, третьего съездил пяткой между глаз. Аллигатор обиделся и поплыл восвояси. Но успел самую малость зацепить обидчика хвостом. Кожу на левом боку будто теркой содрали…
«Теперь все. Больше не выдержать. Выстроятся веером и будут заходить поочередно — пока не истечешь кровью…»
— Най! — окликнули с плота.
Не упуская из виду аллигаторов, Най скосил глаза. Мимо, пуская «блины», волоча притопленную в воде ленту, просвистел диск. Лента набухла и развернулась в неширокий желоб.
Аллигаторы попятились.
Воспользовавшись их замешательством, Най перевалил тяжелеющее тело в желоб. Перебирая руками, стал подтягиваться к плоту. Там тоже не зевали: Андрей, Рене, Кирико дружно — словно рыбаки сеть — тащили желоб из воды. Мик за их спинами распределял по дну мокрую мятую пленку…
Аллигаторы долго кружили, недоумевая, куда девалась добыча.
Изогнув шею, Андрей исподлобья оглядел экипаж и зашипел:
— Ну, пираты, водолазы, любители острых ощущений! Хлебнули приключений? Э-эх! Все мы хороши! Рене, займись раненым. Аптечный комплект вон в том отсеке. Лепи пластырем — целее будет. И рот залепи
— чтоб не болтал. Держитесь крепче, сейчас дернет…
Андрей перерезал один линь — плот качнуло, накренило, начало разворачивать на волне. Перерезал второй — плот рванулся, будто ему ужас как опротивели эти места. Два фонтана ударили в пробоины.
Паники на борту не было. Кирико поспешно отвернулась, стерла кулаком неожиданные слезы и принялась спасать от наводнения разбросанные вещи. Рене отыгрывался на ребрах Ная. Мик пытался восстановить Гогины нервные клетки горстью изюма. А чисто вымытый Бутик таращился с Тинкиных колен в небо и бессмысленно улыбался.
Андрей щедро выдавил в течь самотвердеющий пластик.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30