Но я нарочно не поднимала упругую лобовую пленку. Задыхалась.
Кашляла. Отворачивалась. Иногда прикрывала ладонью слезящиеся глаза. А дядя Исмаил хоть и щурился, но от ветра ни разу не отвернулся. Стоял, широко расставив ноги и вцепившись обеими руками в срез рамы. Потом вдруг неожиданно рассмеялся:
— Ладно, Алена, давай мириться. Воображаю, каким дурнем я в тот миг выглядел! Мне бы твоими глазами себя увидать!
Я забрала его ладонь в свою:
— Правда-правда не обижаетесь? Я не знаю, как это вырвалось.
— Ну, сказал же — всё. Распылено и забыто! Спасибо за урок!
У меня отлегло от сердца:
— Ой, я ужасно рада! Мы никогда еще с вами не ссорились.
— Ну, и как оно?
Я отклонилась от бьющей навстречу воздушной струи, вытерла уголки глаз. Ветер обрывал брызги с верхушек волн, захлестывал в кабину. Но поднимать лобовую пленку все равно не хотелось.
— Кстати, племяшка, мне сейчас в голову пришло: соединим оуны?
Я недоверчиво посмотрела на него — шутит, что ли? Но нет. На шутку не похоже. Он уже сдвинул язычок на звенышке видеобраслета и стал настраивать оун-контакт.
Толком про оун-контакт мало кто знает. Какая-то прямая двусторонняя связь вроде старинной телепатии, но без обмана и фокусов. Между некоторыми людьми эта самая связь устанавливается очень даже просто. Другие, как ни бейся, между собой не контактны. С третьими удается связаться только в том случае, если они сами этого пожелают. В школе мы оун-теорию еще не проходили, ее в старших классах проходят. Но и без того известно: оуны никакого отношения не имеют к видео.
И в браслет крепятся, чтобы при связи можно было друг друга на экранах видеть. Если с кем контакт установлен, то это до самой смерти. Мы однажды с Танькой на всю жизнь поссорились, пытались как-нибудь друг от друга оуны заизолировать. Куда там! Ничего не вышло. Пришлось мириться…
Я нарочно пока о постороннем думаю, чтобы дяде Исмаилу фон не создавать. Даже не смотрю на него. А когда он кончил регулировку, попробовала встречное поле. Здесь, как в игре «горячо-холодно» — ищешь теплую точку. А для этого годятся только хорошие мысли о другом, только самые лучшие воспоминания. Зато когда нащупаешь общую волну — самому сразу тепло становится. Будто заново этого человека открываешь…
— Как думаешь, Олененок, получится? — спросил дядя Исмаил, защелкнув звено оуна и опуская руку с браслетом.
— Обязательно получится! Нам с вами хорошо друг с другом. Должно получиться!
Я закрыла глаза — и почувствовала, как тепло затопило мне изнутри грудь.
«Какая надежная, чистая и светлая душа!» — непривычно подумалось мне. И я вдруг поняла, что это не моя мысль, а дяди Исмаилова…
4
На другой день папа после работы даже обедать не стал — сразу в гостевую комнату подался, бросив на ходу:
— Почему вы до сих пор не у видео?
— Для Алены детской передачи нет. А мне некогда, — отозвалась из кухни мама.
— Как это некогда? Бросай все, иди немедленно! Сейчас ТФ!
Я чуть не завизжала с досады. Последнее время этим тээфом мне все уши прожужжали. Повсюду только и слышно:
«Ах, ТФ, ох, ТФ!» Во дворе, на транспорте, дома — одна тема. Будто в мире, кроме ТФ-проекта, никаких событий.
Я, разумеется, не против проекта. Но нельзя даже про самое грандиозное повторять тысячу раз в день. Тем более до старта еще целый час. Между прочим, все в мире по привычке проект да проект… А проект давно уже кораблем стал. Через час пробный пуск…
Я как вышла встречать папу с Остапкой на руках — кукла у меня есть такая, — так и осталась стоять с ним посреди гостевой. Папа включил экран, прочно уселся в кресло.
— С самого-самого начала смотреть будешь? — удивилась я.
— А как же иначе? С самого что ни на есть!
— Эх, папка, папка, неспособный ты у меня к технике народ. Да я тебе слово в слово все перескажу не хуже видео.
И тогда с тебя три мороженки, идет?
— Ладно, — согласился папа. — А за каждую ошибку порция снимается!
Уложила я Остапку на папины колени, а то он уже глаза начал тереть, спать запросился. Сама рядом на скамеечке примостилась. Жду. Отыграли куранты. И вот наконец диктор торжественно провозгласил:
«Дорогие телезрители! Сегодня историю человечества пополнит новая страница: через час начинаются ходовые испытания первого ТФ-корабля. Как мы знаем, трансфокальные корабли класса „Гало“ превзойдут скорость света и, таким образом, откроют дорогу к звездам».
Диктор сделал паузу, я вклинилась и, лишь чуть-чуть его опережая, чтоб папа мог сравнивать, начала сыпать сведениями про конструкцию ТФ-корабля. Про экипаж. Про направление полета. Про Свертку Пространства. Ну, и про все остальное — за полгода ежедневных передач уж как-нибудь можно было выучить! У папы и глаза на лоб:
— Техник ты мой славный!
Наклонился меня обнять — и Остапка упал с его колен на пол. Дернул разок-другой ручками-ножками — и замолк.
Я в слезы. Папа вскочил, затоптался на месте. Мама сама не своя прибежала из кухни. Туня слетела с дивана, антенны на себе обрывает с горя. Как же! Ее ребенок плачет! А узнала причину, успокоилась Подняла Остапку, отерла мне слезы:
— Не переживай, у этих кукол просто схемка слабенькая, вечно волосок стряхивается Сейчас будет порядок. Мелкий ремонт…
Сдернула с Остапки рубашонку, раскрыла ему живот, вытащила электронные потроха. И тут по видео началось…
Вышел на экран Председатель Всемирного Совета Антон Николаевич и, рубанув ладонью воздух, обратился ко всему человечеству:
«Друзья! Братья! Земляне! Я не буду тратить много слов.
Каждый из вас понимает значение сегодняшнего эксперимента.
Только трансфокальные корабли могут приблизить к нам звезды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27