В хате пахло смолой. Когда совсем рассвело, за гробом явился Андрей-воин.– А Дуня у нас! – радостно встретил Рыжик безрукого.– Знаю, голубчик, знаю… Желаю твоему отцу и матери доброго здоровья и многие лета, – сказал Андрей-воин и единственной рукой своей провел по влажным глазам.В старой, изношенной солдатской шинели, с пустым, болтающимся рукавом на одной стороне и в дырявых опорках на босу ногу, старый солдат имел печальный вид. Всегда под хмельком, всегда жизнерадостный и довольный своею судьбой, Андрей-воин выглядел теперь жалким, дряхлым калекой. Рыжик, глядя на «воина», который не один раз учил его маршировать и который своими прибаутками неоднократно заставлял уличную детвору покатываться со смеху, не узнавал веселого «дядьку». Давно небритый подбородок, морщинистое маленькое личико с седыми бачками и круглые глаза с красными воспаленными веками свидетельствовали о большом горе старого «воина».Аксинья, увидав безрукого, принялась расспрашивать его о покойнице и о том, что она говорила перед смертью.Андрей как мог сквозь слезы отвечал на ее вопросы.– Вот ты, старик, брось теперь пить. Сестру не жалел, пожалей ее девочку… – говорила Аксинья.– Разве я сестру не жалел?.. Я завсегда помнил, что она бедная вдова. Да помочь-то чем я мог, коли сам-то с голоду помираю?.. Пенсии три рубля получаю… Невелики деньги…Старый солдат заморгал глазами, поблагодарил за что-то Аксинью и при помощи Тараса унес гроб.Все утро Рыжик не отходил от Аксиньи, надоедая ей всякими расспросами:– Мама, отчего люди помирают?– Оттого, что время приходит.Ответ не удовлетворил мальчугана, и он задал другой:– А почему, мама, людей в землю прячут?– Уж так велит закон.– И богатых в землю кладут?– Перед смертью, деточка, все равны.– И Сергеенко когда помрет, его в землю положат?– И его положат.– А ежели он много-много денег даст… тогда что?– Глупенький ты мальчик!.. От смерти деньгами не откупишься.– Тогда зачем же люди богатыми быть хотят?На последний вопрос ответа не последовало: за печкой раздался крик маленькой Кати, и мать поспешила туда. Рыжик остался один со своими думами и старшой сестричкой Верой, пухлой трехлетней девочкой. Вера сидела под верстаком и играла деревянными кубиками отцовского изделия. На дворе лил дождь. Слышно было, как он барабанил по крыше. Рыжик крепко задумался. Главным образом думал он о Дуне, которая заснула только перед рассветом и теперь еще спала сладким сном, разметавшись на широкой печи.«Как она теперь без мамы жить будет?» – спрашивал себя мальчик, и чувство глубокой жалости овладело его сердцем. «Кто за нее заступится? Где она жить будет?» – продолжал думать Рыжик. И вдруг его осенила мысль: «Ежели так, то я за нее буду заступаться», – решительно заявил он самому себе и влез на печь. Он хотел о своем решении сейчас же заявить Дуне, как только она проснется. А чтобы она скорей проснулась, он стал дергать ее за ноги. Это средство подействовало, и девочка проснулась. Она с испугом осматривала потолок, стены, не понимая, где она и что с ней. Наконец ее взгляд упал на Саньку, и она улыбнулась.– Ты больше не хочешь спать? – спросил ее Рыжик, не зная, как начать разговор.Дуня молчала и усиленно терла глаза кулачонками.– Слушай, я теперь за тебя заступаться буду… Хочешь?Дуня вместо ответа утвердительно кивнула головой.– Ну вот, умница ты, – обрадовался Санька и с жаром продолжал: – Ты, Дуняша, не бойся теперь: я в обиду тебя не дам! Ежели тебя мальчишки будут обижать, скажи мне: я живо с ними расправлюсь. Как напущу на них Мойпеса!.. Пугать тебя лягушками я не стану; а ежели ты кушать захочешь, я тебе хлеба дам и сахару дам… А как придет лето, я наворую много яблок и вишен и тебе принесу… Хочешь?– Хочу, – пробормотала девочка.Она еще не совсем пришла в себя и плохо понимала, о чем говорил Рыжик.– А то еще я так сделаю… – продолжал мечтать вслух Санька, – украду у дядьки Петра сеть, да наловлю рыбы, да принесу тебе… Ты рыбу сжаришь, и мы ее будем есть. Хорошо?– Хорошо!.. – улыбнулась Дуня.Рыжик блаженствовал. Он уже воображал себя мужчиной, героем, которому предстояло спасти девочку. Одно, что смущало мальчугана, – это наступающая зима. Он вспомнил, как долго она в прошлом году тянулась, и ему сделалось грустно. Когда Дуня ушла домой «хоронить маму», как она сама выразилась, Рыжик забрался на печь и начал мечтать. В его пылком воображении с удивительной ясностью вставали сады и окрестности родного города. С замиранием сердца прислушивался он к воображаемому шепоту листвы, к тихому, ласковому рокоту ручья и к звонким песням жаворонка. То ему казалось, что он стоит на берегу речки и видит свое отражение на ее светлой, чистой поверхности; то он видел себя в чужом саду… Там тишина. Сад тихо дремлет, обогретый солнцем. Он сидит на толстой ветке старой яблони и, замирая от страха, срывает яблоки и торопливо прячет их за пазуху.Но вот грезы мальчика оборвались. Тарас вернулся с похорон; его голос вернул Рыжика из фантастического мира, и он снова увидал себя на печи.– Мама, а мама, сколько месяцев тянется зима? – спросил он, свесив голову.– Полгода, миленький, тянется, а сколько месяцев, не знаю, – ответила Аксинья, занятая ребятишками.Рыжик, вздохнув, умолк и задумался. А дождь все лил и лил без конца. VАНДРЕЙ-ВОИН И ЕГО ПЛЕМЯННИЦА После долгой холодной зимы наступили наконец и теплые дни. Все встрепенулось и ожило. Ожил и Рыжик. Словно птичка из клетки, выпорхнул он из хаты и очутился на улице, где его обдало таким светом, что он невольно зажмурился.– И-их, как хорошо!.. – восторженно воскликнул мальчик и подошел к краю речного обрыва.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15