— Знаешь ли ты, что старший из Чебурновых назначен лесником? Улагай взял его к себе! Ходит по Псебаю гоголем.
В памяти моей всплыла картина лабинской встречи. Не тогда ли они договаривались?..
— А что слышно о младшем? — спросил я.
— Его не видно, — сказал отец. — Я специально справлялся. Неизвестно где.
Эта семейка всерьез беспокоила меня.
Пять дней с Данутой показались одним мгновением. И вот опять дорога, станция, последний поцелуй у вагона. Когда поезд скрылся, я долго стоял на перроне, пытаясь понять, что же такое случилось с моей милой женушкой, какие-то почти неуловимые перемены. В поведении ее, во взгляде, в манере говорить, ходить, задумываться было что-то новое. Я никак не мог разгадать ее затаенного взгляда, улыбчивой нежности, странной недоговоренности, словно бы знала она нечто такое, чего не мог знать я. И когда вернулся со станции домой, тоже ощутил атмосферу заветной таинственности; дважды, когда я заходил в большую комнату, где сидели мои родители, они смущенно умолкали.
Но мысли мои теперь были заняты не только семейными делами, но и предстоящим рискованным предприятием, которое не могло быть отложено. Пока Лабазан не обезврежен, душе моей, совести не знать покоя.
Вместе со мной в Умпырскую долину поехал и Кожевников, суровый бородатый друг.
2
В Псебае с крыш свисали длинные сосульки, на солнечном припеке снег шумно оседал, ручьи пробивались по улицам, леса мажорно шумели под теплым ветром, и всюду в них виделись обтаявшие следы зайцев, лис, мышей. Все в природе готовилось к весне, морозные ночи никого не пугали.
Но уже за тридцать верст от станицы, на Уруштене, весенние приметы начисто исчезали. Тут белел нетронутый снег, свирепо ревел в ледяных закрайках поток, а наши следы замела недавняя поземка.
От местечка «Третья рота» тропа спускалась к берегу Лабенка, найти ее сейчас могли только чуткие кони; мы опустили поводья, лошади склонили морды и шли осторожно, но точно по тропе. Дважды мы с ходу пытались одолеть перевал, но не могли пробиться из-за глубокого снега. Приходилось подумать о ночлеге. Утро вечера мудреней.
Кожевников потоптался возле коней, прислушался к крику сойки. Что-то заинтересовало его. Бинокль ощупал берега Лабенка и высокий перевал.
— А ить наверху какой-то лихач бродит, — сказал он и засмеялся. — За нами, похоже, катится.
С перевала вниз, раскачивая кусты заснеженного жасмина, спускался человек. Зигзагами, от камня к камню, где на ногах, где лежа, толкая перед собой сугробы снега, смельчак делал тропу. Заметив нас, он пронзительно засвистел.
— Телеус! — закричал Кожевников. — Выручать бежит!
Через полчаса мы пожимали руку бесстрашному егерю.
— Пешком?
— Не-е… Коня пустил назад с первого перевала. Он у меня ученый, дойдет. А я пешки сюда. Знаю, как тяжко по снегу подняться с этой стороны. Так что… Ночуем, братья, здесь. Утром пойдем. По готовому следу не так трудно.
Мы расчистили в кустах площадку и зажгли костер.
— А с Лабазаном что-то стряслось, — сказал Телеусов. — Я выследил его, ночью бродил у той горы. Кровь нашел на следу. След такой, будто лошадь испугалась или споткнулась и понесла, он свалился, побился на скалах, но сумел одолеть горы возле логова. Ползком полз.
— Так ведь не один он. Помнишь?..
— Как не помнить. Второй-то, похоже, ручкой ему помахал. Уехал на юг. Добычу повез. Но это уже после Лабазанова падения. То ли лезгин сам приказал ему ехать, то ли просто бросил, посчитав, что тот готов. Завтра узнаем.
События неожиданные. Наша задача облегчается. С одним уже легче управиться. Мы еще немного поговорили об этом и, угревшись у огня, заснули.
Близко к полуночи нас разбудил испуганный храп лошадей. Они топтались у потухающего костра и косили глазом на скальную стенку, которая подымалась за густым жасминником. Там светились два зеленых глаза. И не исчезли, когда Телеусов встал, чтобы успокоить лошадей. Барс?!
— Смотри-ка, он здоровается с нами, — засмеялся Телеусов. — Точно, наш знакомец. Кто же другой осмелится вот так-то оповещать о себе? Я спробую сейчас…
Он вынул из сумы кусок вяленого мяса, накинул на себя плащ и пошел к зеленым огонькам на скале.
— Винтовку… — тихонько напомнил Кожевников.
— Пужать не хочу, — отозвался егерь.
Чернеющая ночь висела над горами, даже снег не светился. Телеусов как растворился в ней. Мы следили за глазами барса. Они пропали. Потом возникли, но уже выше. Зверь мяукнул, однако без угрозы. Услышали, как Алексей Власович что-то выговаривал зверю, как говорят со знакомым. И все смолкло. Я взял винтовку и пошел через кусты к скалам. Мало ли что…
Захрустел снег. Телеусов возвращался. Поравнявшись, улыбчиво сказал:
— Мясо забрал. Я, правда, не видел, просто кинул ему, он спужался и побег, а потом, слышу, вернулся и заурчал. Нашел, значит.
— Думаешь, тот самый, хромой? Может, еще придет?
— А что, и придет! Скорее всего, издаля понаблюдает за нами. Вспомнил. А может, и нечаянно нашел.
— Живет поблизости. До того мостика всего саженей двести.
— Интересно, поправил ногу ай нет?
Мы потоптались немного, но барс, по-видимому, ушел или залег в потайку. Лошади успокоились. Остаток ночи мы провели без просыпу. И утром, снимаясь с ночлега, не увидели и не услышали своего приятеля. Чтобы убедиться в ночной догадке, Алексей Власович сходил на скалы. Мяса там не оказалось. Взял.
— Помнит! — убежденно сказал Телеусов.
— Почему так думаешь?
— Зверь этот самый осторожный. А мясо человеком пахнет, не больно его возьмет. Страшно: вдруг капкан? Тем более, опыт есть. А этот взял за милую душу. Все потому, что наш с тобой запах не вызвал у него беспокойства, доброту в памяти оживил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201