— О, Джонни, мне вовсе не нравится ваш образ мыслей, и вы сами мне не нравитесь таким.
— В самом деле? Я нравлюсь вам, когда выполняю все ваши желания и верю всему, что вам угодно мне рассказывать. Послушайте, Кривида! Вы очень красивая женщина и мне вы очень по вкусу. Но я не женюсь на женщине, которая хочет взять верх надо мной и хочет себя обезопасить. Если я женюсь когда-нибудь то для этого, кроме упомянутых, должны быть и другие побудительные причины.
— Я полагала, Джонни, что у вас есть эти причины. Он встал и направился к двери.
— Я погашу свет внизу, когда буду уходить. Скажите, знаете ли вы, что имеют в виду американцы, когда говорят “поговорить по-турецки”?
— Да, это значит говорить здраво и говорить правду.
— Правильно, — сказал Вэллон, — когда бы вам ни захотелось “поговорить по-турецки”, позвоните мне. А до тех пор прощайте, моя дорогая. Быть может, если я сам что-нибудь узнаю без вас, я сам позвоню вам. До свидания.
Он вышел, закрыв за собою дверь. Она прислушалась к его удаляющимся шагам, услышала стук захлопнувшейся двери, уткнулась лицом в подушки и горько расплакалась.
Врач сказал:
— Вы теряете в весе, да и нервы не в порядке. Может быть вы пьете слишком мало веганина и слишком много виски?
— Возможно.
Придвинув пачку сигарет к Джонни, врач спросил:
— Сколько вы выкуриваете в сутки?
— Думаю, вероятно, около семидесяти штук. Врач откинулся на спинку стула.
— Припомните вчерашний день.
— Да, припоминаю.
— Что вы ели в течение всего дня?
— Я никогда не ем по утрам, а пью одно лишь кофе. На ленч я съел половину сэндвича. Вечером мне подали цыпленка, но я его не люблю и возместил его виски и бакарди.
— В чем дело, Джонни — деньги или женщина?
— Да бросьте! Эти два вопроса меня никогда не волнуют. Врач пожал плечами.
— Но если вы ничего не едите, а только курите и пьете, то даже без особых волнений вы убьете себя. Спите ли вы?
— Иногда, не часто.
— Почему бы вам не взять себе отпуск?
— Это великолепная мысль, и я, кажется, последую вашему совету.
— Правильно. Уезжайте завтра же. И проведите шесть недель на свежем воздухе. Побольше еды и солнца и все пройдет.
— Завтра? Я не думаю о завтрашнем дне. Я думаю, что может быть мне удастся это в будущем году. Ну, а пока что, доктор, как мне избавиться от этой постоянной боли в желудке?
— Быть может, когда вы избавитель от той заботы, о которой вы не хотите говорить, пройдет и эта боль. Это всего лишь воспоминание о бывшей ране, которое сохранилось в вашей памяти.
Вэллон улыбнулся доктору, попрощался с ним и вышел из кабинета.
Вэллон сидел на табурете в баре на Джермин стрит, когда бармен обратился к нему:
— Знаете ли вы, сэр, мы получили бутылку “Олд Кроу” — самого лучшего бурбона, какой только существует.
— Очень хорошо. Налейте мне побольше и дайте немного воды.
Пока он пил, он все время вспоминал о взломанном ящике в кабинете Шенно и никак не мог отвлечься от этих мыслей. Кто бы ни был убийцей Джо, — это был человек, желавший взять что-то, находившееся с этом ящике. Был ли это какой-то документ или письмо, во всяком случае Джо не желал, чтобы оно лежало среди других бумаг и положил его в отдельный ящик, где вообще ничего не было, кроме бутылки виски. А убийца, очевидно, точно знал, где лежит нужный ему документ.
И снова Вэллон вспомнил день смерти Джо. Как странно, что именно в этот день он нашел Мадлен. Если бы в этот день он поехал прямо на работу, он не встретил бы Страйпа и ничего не узнал бы о Мадлен. В этом случае Джо, возможно, был бы жив еще и сегодня. А позже, узнав о смерти Джо и, желая обнаружить преступника, он так увлекся делом, что позабыл о Мадлен и снова потерял ее. Он вспомнил, как Мадлен стояла, прислонившись к косяку двери, когда увидела его, как затем обвила его шею руками, и он почувствовал запах ее духов.
Затем перед ним снова возникла фигура мертвого Джо, сидящего за письменным столом, и он снова вспомнил начертанные на газете слова: “Вэллон… Вэллон… Вэллон… Джонни… Джонни… Джонни… Би-Би-Си… Би-Би-Си… Би-Би-Си.., час дня”. Ему теперь казалось ясным, что Джо каким то путем завладел документом, могущим помешать бракоразводному процессу мисс Джейл. Кому-то понадобился этот документ, и он убил Джо в надежде получить то, что ему было нужно.
Вывод из этого рассуждения был ясным и простым. Развода хотела добиться мисс Квирида Джейл, а помешать ей в этом хотел ее супруг мистер Пирс Джейл.
Вэллон вернулся в контору и вызвал Мэрвина.
Мэрвин сказал:
— Я хотел бы сообщить вам о том, куда вчера отлучался Хиппер.
Вэллон прервал его.
— Хорошо, Мэрвин, я знаю, где был Хиппер. Скажите мне вот что — я знаю у вас прекрасная память. Я бы хотел, чтобы вы вспомнили день накануне смерти мистера Шенно, — вторник. Что происходило здесь в конторе?
— То же, что и обычно.
— А где был Хиппер?
— Он был в Сомерсете, откуда вернулся лишь в среду. — Мэрвин спросил:
— Мистер Вэллон, о чем вы думаете? Если бы я это знал, я может быть смог бы вам чем-нибудь помочь.
— Хорошо. Можете ли вы вспомнить о чем-нибудь не совсем обычном в последние один-два дня перед смертью мистера Шенно?
— Да, могу.
— В связи с чем? — спросил Вэллон.
— В связи с Хиппером. Хиппер пришел сюда в одиннадцать часов и зашел в общую комнату. Я тоже зашел, чтобы сказать ему, что он может ехать в Сомерсет. Пока я беседовал с ним, он снял с себя пальто, собираясь пойти в умывальную, чтобы помыть руки. Тут-то я увидел мистера Шенно, который чего-то ожидал, стоя в дверях общей комнаты.
— Вы думаете, что он ждал, чтобы Хиппер успел как следует вымыться?
— Возможно, я об этом не думал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48