Не забывай, что у Риббэна не было возможности поговорить со мной.
Ну, а потом Клив рассказывает генералу, крупному начальнику в разведке, будто я выдал государственные тайны и прочую чертовщину. Он пытался навлечь на меня подозрения и сам тем временем расправился с Марселиной и Риббэном. Ну, а третье убийство было совершено сегодня. Он убил какого-то парня, и мы не можем сказать точно, кто это был, потому что выстрел был произведен из крупнокалиберного пистолета в упор. Но Клив уверяет, что это Варлей.
Сэмми скребет затылок.
— Да? А почему?
— Послушай, почему именно Клив выбрал сегодняшнюю ночь, чтобы ухлопать этого парня, кто бы он там ни был? Потому что ему надо было открыть зеленую улицу для Варлея. Ведь документы-то все еще находятся у него! Иными словами, если нашей Лане Варлей, или Аманде Карелли, удалось их так или иначе захватить, то это могло произойти только сегодня — или никогда! Здесь Варлея уже не будет!
Сэмми задыхается от волнения.
— Черт возьми, мистер Кошен. Может, она уже сидит на этих бумагах?
— Мы об этом скоро узнаем. Пожалуй, стоит сходить в соседний коттедж с зеленым плющом и потолковать с очаровательной Амандой. Кто знает, не захочется ли ей организовать сегодня вечером дружескую вечеринку?
Сэмми наливает себе виски и задумчиво говорит:
— Надо отдать должное Кливу. Он с самого начала безукоризненно играл свою роль. Облапошил всех без исключения, а меня больше, чем всех остальных. Башковитый был парень!
— Ну, особой пользы он из этого не извлек. Понимаешь, люди всегда спотыкаются на малом. Вот так и он. Послал тебя ко мне, потому что хотел избавиться от ненужного свидетеля, а мы тут вдвоем потолковали о нем, и вот что выяснилось.
— Да… возможно… Но мы все еще не нашли документы.
— У меня предчувствие, что мы их обязательно найдем. Вернее сказать, я надеюсь. Давай-ка выпьем по последней на дорожку, а потом пойдем и нанесем визит нашей приятельнице. Надо поторопиться к малютке. Ночь-то темная.
Глава VIII
ТЕПЕРЬ ВАМ ВСЕ ЯСНО!
Мы идем к коттеджу, и Сэмми говорит:
— Знаешь, я всем этим здорово взволнован. Мне просто не терпится узнать, раздобыла ли она эти документы, или нет. А тебя это вроде бы вовсе и не трогает.
— Ошибаешься, — отвечаю я. — Меня это интересует не меньше, чем тебя, парень. Но я нахожусь уже в том возрасте, когда меня ничто не волнует, кроме девочек и красот природы. А все остальное не в счет.
Уже первый час ночи. Коттедж купается в лунном свете. Я подхожу к двери и довольно сильно стучу.
Дверь отворяется на этот раз без всяких проволочек, и наша красоточка стоит на пороге, разглядывая нас своими лучезарными глазами. У нее сногсшибательный взгляд. На ней надето вишневое платье и в тон ему туфельки, но взгляд ее холоден. Невольно кажется, что даже масло не растает у нее во рту, настолько она холодна.
— Привет, красавица, — говорю я. — Сегодня такая замечательная ночь, что мистер Майнс и я решили, что нам необходимо вас навестить. Как вам это нравится?
Я замечаю, как лукаво поблескивают у нее глаза, когда она отступает в сторону, давая нам пройти.
— Очень даже нравится, мистер Кошен. Я уже начинаю привыкать к довольно необычным часам ваших визитов. У вас имеется что-то сказать мне?
Мы проходим в гостиную. Она ставит на стол бутылку виски и сифон с содовой. Тут же появляются сигареты. Мы все чинно усаживаемся, не сводя глаз друг с друга.
Она начинает вкрадчивым голосом:
— Вы знаете, это мне напоминает спиритический сеанс. Все сидят и ждут, когда заговорит кто-то другой.
Я вижу веселые искорки в ее глазах и думаю, что эта Лана, или Аманда, или как ее там, — настоящий лакомый кусочек. Поверьте мне, в этих делах я знаю толк.
— О'кей, — говорю я. — Что ж, я могу начать первым. Прежде всего мне кажется, вы должны узнать, что, когда на днях Сэмми возвратился к вам с разными разговорами, идея целиком принадлежала мне одному. И это я раскопал вашу фотографию в полицейском досье, Аманда, и послал Сэмми к вам с этим досье, что-бы между нами не было никаких неясностей. Понятно?
— Да, понятно, — отвечает она. — Впрочем, и без ваших слов я чувствовала, что вы тут играете главную скрипку…
Она хмурится, но это ее не портит. Какое бы выражение ни принимало ее лицо, оно оставалось прекрасным.
— Мне кажется, пришло время, когда нам пора поговорить откровенно, Аманда или Лана. Сегодня ночью произошло столько событий, что дальше оттягивать невозможно.
— Могу ли я поинтересоваться, что именно произошло? — спрашивает она безразличным тоном.
— Сегодня мы застукали тут одного парня по имени Джимми Клив, который все время сотрудничал с вашим приятелем Варлеем, но притворялся, будто бы работает на нас. Этот самый Клив сегодня застрелил также одного парня. Он пытался меня убедить, будто бы это был сам Варлей. Может быть, вы знаете, зачем он это сделал?
— Скажите сами, мистер Кошен. Это все захватывающе интересно!
— Клив хотел, чтобы я поверил, будто застреленный им парень — это Варлей, чтобы тот мог свободно делать, что захочет. Теперь, как мне кажется, вам все известно, и вы наверняка понимаете, что интересует меня. Все дело в том, получили ли вы бумаги? Вручили ли вам их лично или их переслали? И не пытайтесь выкинуть какую-нибудь глупость, потому что, если вы мне попробуете сказать, что их у вас нет, я упеку вас в тюрьму, лет на сто, не меньше.
— Послушайте, мистер Кошен, — отвечает она. — Ваш друг и помощник мистер Майнс говорил мне, что за документы объявлено вознаграждение в сто тысяч долларов. Я сказала ему, что, если он берется вручить эти бумаги федеральной полиции и уладить все дела, тогда я согласна разделить эту сумму с ним.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59