Золотое было время! Скоро и на моей улице будет праздник. Теперь уже недолго ждать.
Сэмми сидит сзади и попыхивает сигаретой. Он отдыхает. Когда папиросы во рту нет, он мурлыкает веселый мотивчик. Мне понятно, что у него хорошее настроение. Он выложил мне все, что было у него на душе, и к тому же я прислушался к его словам.
По другую сторону Леатерхеда, где дорога огибает холм, я глушу мотор и останавливаю машину у обочины. Закуриваю, залезаю в ящик под сиденьем и достаю полбутылки виски. Отпиваю и передаю бутылку Сэмми.
Он говорит:
— Вижу, о чем ты думаешь, верно? Я киваю головой.
— Точно. Об этой дамочке Варлея. Знаешь, мне кое-что пришло в голову…
— Что именно?
— Послушай, Сэмми, ты мне еще в номере сказал одну вещь, которую я никак не могу выбросить из головы. Ты удивился, что у Варлея появилась сестрица. Допустим, что эта малютка в Брокхэме вовсе не его сестра. И вообще не родственница, а просто играет ее роль. Для чего бы это?
— Не представляю. А что ты предлагаешь?
— Допустим, эта дамочка в курсе данного дела, хотя бы частично. Во всяком случае, ей известно, что документы находятся у Варлея, а он рано или поздно заявится сюда. Возможно, они в сговоре. Заранее договорились, что она подъедет в Брокхэм к тому времени, когда он возвратится из Франции. Кто знает, не играет ли она при нем роль своего рода почтового ящика?
— Ну и что же это ему дает? Я пожимаю плечами.
— Очень даже многое. В этой стране прекрасно поставлено почтовое обслуживание. Возможно, Варлей — вовсе не такой простачок, как можно предположить. Зачем ему разгуливать по всему свету, держа в кармане те документы. Допустим, он переслал их ей на черный день, потому что, как ты сам понимаешь, это вовсе не так уж и плохо, если у него ничего не остается на руках.
Он задумывается на короткий миг, потом говорит:
— Возможно, ты и прав, мистер Кошен. Абсолютно прав. Варлей не новичок. Его пока еще ни разу не засекли, «о кто может поручиться, что этого не случится в ближайшем будущем. Мне говорили, что у него на все случаи жизни имеется запасной выход. Поэтому твое предположение вполне реально.
— Конечно. Ты же сам говоришь, что у него всегда имеются преданные ему женщины. А в смысле запасного выхода, так он на все сто процентов прав. Ему же должно быть понятно, что федеральные власти гораздо больше заинтересованы в этих документах, чем в нем самом. Конечно, в идеале было бы схватить и его, и украденные им материалы, но если уж придется выбирать…
— Уверен, что ты мыслишь в верном направлении. Наверняка дамочка Варлея играет с ним заодно. Что же нам тогда предпринять?
Я снова включаю мотор и трогаю с места. Затем задумчиво бросаю через плечо:
— А вдруг она будет настолько удивлена, что не сумеет, вернее, не сможет ничего придумать и выложит нам всю правду?
— Посмотрим.
Я нажимаю ногой на акселератор, и через пару минут мы сворачиваем на Доркин, выбираемся на дорогу и уже едем без остановок. Сэмми что-то напевает, а я дышу полной грудью и наслаждаюсь замечательной ночью.
Думаю о сестре Варлея. От этой кошечки зависит очень многое. Надеюсь, что она не принадлежит к этим слишком уж умным дамочкам. Неужели у нее не хватит ума повести себя так, как этого хотелось бы мне, «о с женщинами ни в чем не можешь быть слишком уверен.
— Послушай, Сэмми, нам надо попробовать пойти вот на какую хитрость… Допустим, что эта дамочка — вовсе никакая не родственница Варлея, а просто его приятельница, причем она его искренне любит. Тогда наше дело швах, верно? Нам придется отступить.
— Ты хочешь сказать, что она может сделать вид, что согласна на все наши предложения, а потом все возьмет и выложит Варлею?
— Совершенно верно.
— Понимаешь, все же стоит рискнуть, мне думается. Через несколько минут мы объезжаем брокхэмскую лужайку. Я очень тихо останавливаюсь за «Квадратной бутылкой», чтобы никого не разбудить.
— Послушай, Сэмми, — предлагаю я, — покури тут, а я сбегаю проверить, не произошло ли тут чего за мое отсутствие.
— О'кей, — соглашается он.
Через боковую дверь пробираюсь к себе и зажигаю свет. И сразу же вижу записку на столе. Она придавлена чернильницей, чтобы ее не унесло сквозняком. Узнаю почерк хозяина моей гостиницы.
«Дорогой капитан Клаузен. Сейчас половина третьего. Из Лондона Вам звонил джентльмен по имени Домби. Он сообщил, что номер его телефона 63261 и что он не хочет, чтобы его тревожили, так как, привожу его собственные слова: „он связан по рукам и ногам графиней, которая так в него влюблена, что каждый раз, когда он пытается уйти от нее, она закатывает ему обморок“.
Кроме того, он добавил, что его графиня исключительно аристократична и настолько перелестна, что по сравнению с нею Дездемона выглядела бы уборщицей, приходящей к Вам наводить порядок.
Ввиду таких обстоятельств он не хотел бы, чтобы его отсылали без крайней необходимости в другое место.
Я не совсем понял, что именно он имел в виду, но передаю Вам точное содержание нашей беседы.
Джон Шоу».
Прекрасно, значит, Домби дозвонился и, хотя ему пришлось при этом вытащить из постели хозяина, все же мне думается, что это не зря.
Я выбрасываю записку в корзину и бегом направляюсь к телефону. Набираю номер телефона Домби. Через несколько минут раздается его голос.
— Алло, соня! — кричу я. — Как поживаешь и как поживает твоя графиня?
— Не кричи так громко, ты, иерихонская труба! Я не хочу, чтобы она нас слышала.
— Ты хочешь меня убедить, что она еще не уснула от скуки?
— Послушай, Лемми, почему ты вечно суешь нос в мои сердечные дела? Есть ли у тебя совесть?
— Дорогой, у меня нет никакого желания вмешиваться в твои страстишки, но не смог бы ты покинуть свой будуар, где вы с ней устроились, и быстренько прилететь сюда?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59