– Меня это не интересует, – ответил я. – А ты что думаешь?
Помолчав, он сказал:
– Я хочу поехать учиться за границу. У меня накопилось немного денег, вот я и стал подумывать о стажировке. Есть места, где достаточно аттестата об окончании старшей школы.
– Неплохая идея. И куда ты хочешь поехать?
– Во Францию. Но до этого нужно провернуть одно дельце.
– Какое? – спросил я.
– Когда-нибудь расскажу, – пробормотал он.
В моей жизни ничего не менялось. Пекарня, зал для тренировок, дом. Каждый день одно и то же. Единственное развлечение – поездки на машине по воскресеньям. Машина ветшала. Она стояла под открытым небом, на кузове стали появляться пятна ржавчины. Тормоза разболтались еще сильнее, а потом и вовсе перестали работать. Но я все равно не сдавал ее в ремонт. У меня еще оставался ручной тормоз. Старой системы, он тянул трос в форме буквы «т». Во время езды ручник – слишком сильное средство для остановки. Но я быстро овладел секретом правильного применения силы. Я подтягивал его потихоньку и лишь в последний момент резко дергал вверх. На своей изношенной машинке я несколько раз в одиночку добирался до Хаконэ. Проделывал долгий путь только для того, чтобы немного полюбоваться озером Асиноко. В его водах колыхались, подобно легкой осенней тени, три месяца, прожитые вместе с Юко.
Так прошло полгода. Я принимал участие в первом бое чемпионата Восточной Японии. Победил нокаутом в третьем раунде. Таким образом я выиграл шесть боев подряд. Пять из них – нокаутом.
Весенним вечером в субботу мне позвонил Кувано. Я разговаривал с ним по общему телефону, который висел в коридоре. Кувано редко звонил мне. И заявлялся всегда без предупреждения. У него был ключ от моей комнаты.
– Послезавтра уезжаю во Францию, – выпалил он без всяких предисловий.
Я не удивился. Когда он впервые поведал мне о своем желании учиться за границей, у меня появилось предчувствие: так оно и будет.
– Не ожидал, что так скоро, – ответил я.
– У меня к тебе просьба.
– Я провожу тебя. Возьму отгул в пекарне.
– Я не об этом. – Он замялся. – У тебя завтра выходной, ты не мог бы меня отвезти в одно место.
Странная просьба. В отличие от Юко, Кувано никогда не проявлял никакого интереса к поездкам. Да и водить он не умел.
– Если хочешь устроить прощальную вечеринку, то можно у меня. На машине мне пить нельзя будет.
– Выпьем, когда вернемся. Тебе же пока не надо сбавлять вес, да?
– Да, – ответил я.
Следующий поединок на звание чемпиона проводился через месяц.
– Куда мы поедем? – спросил я.
– К подножию Фудзи. Хочу посмотреть лесной океан.
Я засмеялся:
– Какой-то ты старомодный. Решил полюбоваться на прощание японским пейзажем и выбрал гору Фудзи? До чего банально ты стал мыслить.
Кувано ответил, смеясь:
– Ну да. У человека судьба такая: спускаться по лестнице, ведущей к банальности.
На следующий день Кувано пришел в пять утра. Я проснулся за час до этого, как обычно. Закончил небольшую ежедневную пробежку и пил растворимый кофе. Кувано стоял в дверях с огромной старой сумкой на плече.
– А это что? – спросил я его.
– Хлам, – ответил он.
– Хлам?
– Ага. Хлам, который я собрал. Вот хочу съездить выкинуть. И тогда никаких неоконченных здесь дел у меня не останется.
Немного подумав, я ответил:
– Поехать выбрасывать хлам аж до горы" Фудзи? Может, выпьешь кофе?
Он кивнул, сел по-турецки на татами и стал молча пить кофе, который я налил ему.
– А где ты будешь учиться во Франции?
– В Новой Сорбонне, Париж-три.
– Что хочешь изучать?
– Пока не решил. Но до начала семестра планирую поучиться разговорному французскому, поэтому и собрался выехать пораньше.
– Несомненно, тебе больше подходит быть студентом или ученым, чем старшим менеджером по продажам верхней одежды.
Кувано засмеялся, пожав плечами.
– А тебе что больше подходит?
– В данный момент – бокс. Мне нравится.
– Тебе нравится, потому что ты сильный. Но теперь я не смогу за тебя болеть.
Я имел в виду не совсем это. Когда удар попадал в цель, я видел, как разлетаются, ярко сверкая, капли пота противника. Такое интенсивно наполненное время я ощущал только на ринге. Я улыбнулся, ничего не объясняя.
– Приезжай на матч на звание чемпиона мира.
– Я верю, что так оно и будет. Ты, Кикути, сделаешь это, неизбежно, – с серьезным видом сказал он.
– На самом деле «неизбежно сделаю»? Звучит как преступление. – Я встал. – Ну что, поехали?
Он кивнул и тоже поднялся.
На часах – полшестого. Мы прошлись до машины, запаркованной неподалеку. Кувано нес свою сумку очень осторожно. Я открыл заднюю дверь, он положил сумку на пол, проверил, хорошо ли она лежит.
– Как мы поедем? – спросил он, садясь на пассажирское сиденье впереди.
– Доверься мне. Сам-то ты все равно дороги не знаешь.
Утром двигатель заводился плохо. Аккумулятор тоже следовало бы поменять. «Сколько еще осталось моей старушке?» – подумал я. Без сомнения, счет шел на месяцы. Но двигатель наконец заурчал. Машина медленно пришла в движение, мы выехали на улицу Яманотэ. Мы собирались доехать до Сибуи и выбраться на скоростное шоссе Томэй. Машин было мало. Воскресенье, да еще раннее утро. Сильно я не разгонялся, машина шла хорошо. Кувано всю дорогу молчал. Впервые он заговорил, когда мы проехали шоссе Косю.
– Наверное, делать тебе замечания – наглость с моей стороны. Сам-то я за рулем ни разу не сидел, – сказал он осторожно. – Но ты водишь как-то не так, как все.
– А-а, – ответил я. – Это точно, вожу я не как обычно. У меня тормоза сломаны.
– Тормоза сломаны?
Нам помешал красный свет. Я потянул ручник на себя.
– Но ты же останавливаешься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75