— Да… — сказал я. — Частный детектив из тебя вышел бы просто блестящий.
— Мне тоже так подумалось.
Я просмотрел свидетельство «Ёсинаги». Как уже заметил вчера, пунктов в тексте было немного. Но с тех пор, как я увидел эти бумаги в руках Нами-тян, я слегка поумнел. А потому сразу же обратил внимание на год основания фирмы. Восемьдесят девятый. Как раз тогда же была основана «Тиоэфу». Я рассеянно добежал взглядом до конца страницы — и вдруг застрял. Покрутил головой, подумал пару секунд. И наконец догадался. Помимо президента Сугино в списке учредителей стояло еще семь фамилий. Видимо, вчера, переписывая их в блокнот, я пропустил одну по рассеянности.
— Так вот в чем дело… — пробормотал я.
— Вы о чем?
— Пока не уверен, но, похоже, твоему супругу придется еще немного потрудиться. Я бы и сам проверил, да время потребуется. А его журнал уже совсем скоро выходит.
— А что такое?
— В этом свидетельстве список всех учредителей, так?
Она кивнула:
— И среди них — Хидэки Кацунума, который на вас бандитов натравил. А вы с ним сегодня встречаться собрались.
— Я признаю, что ты у нас крутая шпионка. Но больше чтоб я этих разговоров не слышал. Лучше взгляни-ка сюда. Ничего не заметила? Я сам только сейчас внимание обратил.
— Уставной капитал в двенадцать миллионов, а покупают здание за десять миллиардов с хвостиком… Так?
— Да нет. Похожие сделки при «раздутом пузыре» заключались довольно часто. Я не об этом!
— О чем же тогда?
— Акционерные компании с таким уставным капиталом, как правило, создаются членами одной семьи или близкими родственниками. Именно это приходит в голову, когда впервые встречаешь их название. «Ёсинага» — имя собственное. Похоже на чью-то фамилию. Фирма создана в восемьдесят девятом. То есть девять лет назад. За этот срок ни одного учредителя не сменилось. Даже если бы кто-то из них уже помер, за него получала бы прибыль его семья, поэтому имя все равно остается в списке. Тем не менее никакого Ёсинаги в списке не значится…
Охара взглянула на меня и снова уставилась в документ.
— Да, действительно… Об этом я не подумала.
— Ну, и что тебе приходит в голову в этом случае?
Она задумалась, наклонив голову, и я продолжил:
— Насколько я помню, Норио Сато баллотировался в Парламент от округа Северного Канто. Вообще-то, я тот район знаю плохо…
— Ага! — сообразила она. — Вы хотите сказать, что Ёсинага — не фамилия, а географическое название?
— Очень может быть. Например, многоэтажку Киэ Саэки назвали «Розовые холмы Гайэн-Ниси» потому, что она стоит на улице Гайэн-Ниси. Хотя, конечно, название фирмы и название дома — вещи разные… Возможно, я и ошибаюсь.
— И все же проверить стоит! Ведь если в избирательном округе Северного Канто отыщется населенный пункт Ёсинага, то и связь между генсеком Сато и фирмой «Ёсинага» станет очевиднее. Разве не так?
— Может, и так.
— Тогда я скажу об этом мужу! У журнала «Сан» свои эксперты по связям с якудзой. Может, вместе с ними что-нибудь и поймут!
— А может, и ничего не поймут…
— Да что это вы, в самом деле? То новые идеи предлагаете, то сами же их спускаете на тормозах… Нравится людей дразнить, да?
— Ничего я не спускаю на тормозах. И людей дразнить не люблю. Просто версии перебираю из любопытства… К старости, знаешь ли, любопытство принимает довольно нудные формы. И все больше похоже на подглядывание в замочную скважину. Странное такое любопытство, когда никакой истины выяснять не хочется. Аж самому противно.
— Однако причину самоубийства Исидзаки вы решили выяснить до конца, не так ли?
— Это да… Почему — сам не знаю.
— Может, потому, что у вас это не любопытство, а чувство долга?
— У такого, как я, не может быть чувства долга!
Возможно, я сказал это слишком резко. Охара замолчала, пристально глядя на меня. И наконец спросила:
— Можно, я дам мужу ваш телефон?
— Тебе решать. Если считаешь, что нужно, то ради бога.
— Вы все-таки пойдете на эту Ногидзаку?
— Ну конечно. Я же сам эту встречу назначил. Чего это ты вдруг?
— А как температура?
— Близко к норме. Не волнуйся, в обморок не упаду.
— Вообще-то, я за другое волнуюсь. Там же будет главарь якудзы, верно? По вашему же приглашению…
— Послушай. Я тебя, кажется, просил не лезть в мою личную жизнь?
Охара глубоко вздохнула.
— Ладно… — пробурчала она себе под нос. — Такого упрямого осла все равно ничем не остановишь!
— Охара! Ты делаешь успехи.
— В чем это?
— У тебя появилась женская интуиция, — улыбнулся я. — Привет мужу!
Я повернулся и пошел в раздевалку.
— Кретин! — еле слышно прозвучало у меня за спиной.
19
Ближе к вечеру кольцевая подземки, как всегда, бурлила от возвращавшихся с работы людей. В переполненной электричке я прижимал свою поклажу к ребрам, явно раздражая окружающих. Каждый раз, когда вагон покачивало, в коробке громко звякали стальные трубы.
Слушая эти звуки, я вспоминал тишину в телефонной трубке пару часов назад. А когда очнулся, обнаружил, что станция «Харадзюку» уже позади. Там я собирался пересесть на линию Тиёда, но теперь решил выйти на «Эбису» и прогуляться через Роппонги. На часах еще не было и семи. Времени хоть отбавляй. Можно было не сомневаться: такой поздний час для встречи Сугино назначил совсем не случайно.
Ну что ж, подумал я. Роппонги — идеальное место для прожигания времени. С моей перспективой на будущее пора привыкать к этому странному хобби.
В баре у Нами-тян было на редкость людно. Лишь увидев такую толпу, я вспомнил, что сейчас вечер пятницы. В динамиках плескалась ностальгическая мелодия — Temptations, «My Girl».
Я прошел к стойке и уселся на свободный табурет между какими-то европейцами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94