– Поскольку, как я вижу, вы весьма осведомлены в нашем искусстве, – сказал Каммершульце, то мне остается только предположить, что вы ограбили соседнюю деревню с единственной целью – выведать секреты достопочтенного Абеля Тепфера.
Синьор Браво расхохотался еще громче, а когда наконец успокоился, то изрек:
– Конечно же, я знаю всех чудаков, живущих поблизости, которые делают золото. Но так как я никогда не видел, чтобы кому-нибудь удалось извлечь из своих реторт хотя бы крохотное зернышко благородного металла, мои собственные интересы развивались в другом направлении. Я действительно увел милейших жителей этой деревни, но сделал это не из-за распрекрасных глаз достопочтенного Тепфера, хотя к глазам его дочери я совершенно не равнодушен. Все эти люди останутся моими пленниками до тех пор, пока эта старая развалина не откроет мне, куда он спрятал девушку. Ибо не подумайте, милейшие друзья, что я хочу похитить Магдалену против ее желания! Она любит меня так же сильно, как и я ее, и мы сразу же повенчаемся, когда я ее найду.
– А почему достопочтенный Тепфер не желает, чтобы вы взяли в жены его дочь? – спросил Каммершульце.
– Потому что я вор!
– Но ведь это неправда, – сказал Каммершульце, – ибо вы вовсе не вор. Вы сохранили здесь имущество нескольких персон, которые неизбежно бы его промотали. Вы, в некотором понимании, банкир. А какая профессия более почетна в глазах золотых дел мастера, нежели профессия банкира? Я побеседую с Тепфером.
Его отвели туда, где содержался в заточении почтенный старый алхимик. Он плакал, как ребенок.
– Ну и ну, – сказал Каммершульце, входя в темницу. – Я даже не поверил собственным глазам.
Абель Тепфер узнал своего старого собрата и бросился в его объятия.
– Мой дорогой Тепфер, – сказал алхимик, – вы глубоко заблуждаетесь.
– Как это заблуждаюсь?
– Понимаете, я заглянул в вашу лабораторию, проверить, все ли там в порядке. И что же я увидел в чашечке? Шарик азотнокислой соли величиной с голубиное яйцо…
– Ну да, – растерянно подтвердил Тепфер.
– А к тому же я вот узнал, что ваша дочь влюблена в синьора Браво.
Тепфер замахал руками:
– Не напоминайте мне о них! Моя бесстыдница только и мечтает, что об этом воре! Но ответьте: эту азотнокислую соль надо было использовать раньше?
Каммершульце ответил:
– Поверьте, вы глубоко заблуждаетесь: этот синьор Браво вовсе не тот, за кого вы его принимаете. Сегодня профессия вора приравнивается к профессии ростовщика… А вы ведь и сами немного ростовщик, Тепфер, не так ли?
– Бог этого не допустит! Но умоляю вас, вы как человек посвященный объясните мне, очень прошу… Эта соль…
Но Каммершульце, казалось, его не слышал.
– Итак, ваша дочь Магдалена имела счастье обратить на себя внимание одного из самых знаменитых воров на всем континенте. А вы, достопочтенный Абель Тепфер, вы противитесь, чтобы этот брак состоялся? Подумайте, ведь синьор Браво преподнесет вам в качестве свадебного подарка бородавку, которая торчит у него на носу и которая доставляет вам столько хлопот…
– Какую бородавку? – спросил бедняга. И опять возвратился к своей азотнокислой соли: – От шарика величиной с голубиное яйцо…
– Нет и нет, – ответил Каммершульце. – Вам нужна совсем крохотная бородавка…
Тепфер воскликнул:
– Я говорю не об этой бородавке, которой я даже не заметил! Я говорю о своей азотнокислой соли! Дорогой и многоуважаемый Фридрих Каммершульце, вы попали именно в ту точку, на которой мои работы остановились вот уже лет пять назад. Сжальтесь надо мной и помогите мне преодолеть этот трудный отрезок пути…
Каммершульце ему сказал:
– Дорогой брат, вам нужна лаборатория, которая бы совершенно отличалась от той, которую я видел. И синьор Браво имеет все возможности вам ее подарить. Я за это ручаюсь. Вам следует также быть в мире со своей душой, а как вам это удастся, если все жители деревни умрут из-за вашего упрямства? Отдайте Магдалену за этого замечательного вора, потому что они любят друг друга, и я освобожу вас от этой проблемы с азотнокислой солью.
– Спасибо! Спасибо! – воскликнул достопочтенный Тепфер, падая на колени у ног Каммершульце. – Скажите этому синьору, что я даю ему свое благословение, если он немедленно отпустит на волю всех моих односельчан, если он мне подарит эту лабораторию и если вы откроете мне секрет.
Алхимик наклонился к Тепферу и прошептал ему на ухо несколько слов.
Вмиг этот человек вскочил на ноги с такой радостью, словно бы увидел ангела. Его зрачки расширились от счастья. Его руки вытянулись к небу. Он не находил слов, чтобы выразить свой восторг и только повторял:
– О! О! О!
Слова, которые прошептал ему Каммершульце, вернули его к жизни. Он подбежал к синьору Браво, вошедшему в эту минуту, и сказал ему:
– Я отдаю вам дочь! Женитесь! Пусть у вас будут красивые дети! И не забудьте подарить мне лабораторию…
Главарь грабителей застыл на месте от изумления…
– Что вы ему сказали? – спросил Бальтазар своего учителя, когда они снова выехали на дорогу, ведущую в Бамберг.
– То, что он хотел услышать в самых глубинах своей души. Потому как, видишь ли, не существует ответов, кроме тех, которые исходят из самого себя. Человек знает все, но не отдает себе отчета в том, что же он знает. Научить – это не добавить, а раскрыть.
И вот так беседуя, они доехали до постоялого двора в Кассерфеле, над которым красовалась вывеска с Гусем и Рашпером, где их приняли с искренним радушием и где они провели приятную ночь.
8
Бамберг в 1595 году был опустошен эпидемией тифа, обескровившей город. Фридрих Каммершульце имел там многочисленных друзей, которых буря разбросала по разным местам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65