Очень скоро с десяток длинных коричневых зайцев свисало с их седел. Киммериец не обращал внимания на предложения остановиться в полдень и изжарить зайцев. Он еще терпел остановки, чтобы напоить лошадей из сложенных пригоршней рук, но, как только он затыкал затычку бурдюка с водой, отряд снова двигался в путь. Как всегда, они шли к югу, немного отклоняясь к востоку, чтобы далеко не уйти от Зарпаша. Они шли и шли по следам двадцати всадников и нескольких вьючных мулов.
Солнце уже передвинулось к западу, окрасив горы в золотые и пурпурные тона, а Конан безостановочно вел отряд вперед. Небо стало быстро темнеть, и легкое мерцание звездочки появилось в сгущающихся сумерках. Пританис был теперь не одним, кто что-то бормотал. Ордо и даже Гурран присоединились к нему.
– Мы не достигнем Вендии, если будем ехать, пока не свалимся мертвыми с седел, – простонал старый гербариус. Он зашевелился в седле и нахмурился. – И тебе, Конан, это тоже не принесет пользы, если мои мышцы одеревенеют и мои кости будут так болеть, что я не смогу смешивать порошок, который сохраняет твою жизнь.
– Послушай его, киммериец, – сказал Ордо. – Мы не можем проделать все путешествие за один день.
– Неужели один день похода так утомил тебя? – засмеялся Конан. – Тебя, который когда-то был грозой и бичом заморанских степей?
– Я привык к палубе больше, чем к седлу, – уныло признался одноглазый. – Но пусть Эрлик испепелит всех нас, даже ты не сможешь увидеть следы, которые по твоим уверениям ты видишь. Я верю, что ты многое примечаешь своими проклятыми северными глазами, но только не сейчас.
– Мне совсем не нужно видеть следы, – ответил Конан, – когда я могу видеть вот это. – Он указал рукой вперед. Маленькие огоньки света едва виднелись в сгущающейся темноте. – Или ты стал уже так стар, что больше не можешь отличить звезды от походных костров?
Ордо уставился на них, подергав себя за бороду, и наконец хмыкнул:
– Лига Лига – мера длины, около 4 километров.

, может, чуть больше. Сейчас уже почти совсем стемнело. Стражники каравана не очень обрадуются незнакомцам, приближающимся из темноты.
– По крайней мере я буду уверен в том, что это тот караван, который нам нужен, – ответил Конан.
– Из-за тебя мы все погибнем, – громко проворчал Пританис. – Я говорил это с самого начала. Это дурацкая затея, и мы все погибнем.
Конан игнорировал его слова, однако замедлил бег своего коня до легкой трусцы, когда отряд стал подходить ближе к кострам. Костры были разбросаны как огни маленького города. Конан видел в своей жизни немало городов, занимающих куда более меньшее пространство. У такого большого каравана должна быть большая охрана. Конан начал петь; правда, не совсем в лад, пьяную песню из таверны в Султанапуре, которая говорила о невероятных приключениях девки и еще более невероятных обстоятельствах, сопутствующих этому.
– Во имя Митры, что ты делаешь? – зарычал недоуменно Ордо.
– Пой, – сказал Конан, останавливаясь. – Люди с дурными намерениями не станут заявлять о себе за пол-лиги от каравана. Ты ведь не хочешь, чтобы часовой пустил тебе в лоб стрелу только потому, что ты внезапно появился перед ним из ночи, верно? Пой.
Конан снова начал петь, и через несколько секунд все остальные тоже нестройным хором присоединились к голосу киммерийца, за исключением Гуррана, который с явным неодобрением фыркнул при сальных словечках кабацкой песни. Непристойная песня звенела в темноте ночи, когда вдруг около двадцати всадников, звеня кольчугами, выскочили из темноты и окружили отряд Конана, нацелив луки и копья. На большинстве солдат были туранские одежды, хотя и очень пестрые. Конан заметил коринфийскую нагрудную бляху и шлемы из других стран. Он прервал пение и скрестил руки на луке седла. Остальные члены отряда также замерли на полуслове.
– Интересная песня, – зарычал один из копейщиков, – но кто вы, во имя Девяти Адов Заидру, и почему поете здесь?
Это был высокий человек, черты его лица были скрыты за высоким заморанским шлемом с носовой накладкой. Но по крайней мере, его голос не был тем жестким, грубым голосом, который уже однажды слышал Конан.
– Путешественники, – ответил Конан, – идущие в Вендию. Если вы также идете в этом направлении, возможно, вам понадобятся несколько лишних мечей.
Высокий копейщик засмеялся:
– У нас есть больше мечей, чем нужно, незнакомец, Несколько дней назад сам Карим Сингх, вазам Вендии, присоединился к этому каравану с пятьюстами всадников вендийской кавалерии, посланной эскортировать его на побережье Вилайета.
– Довольно много солдат, – сказал Конан, – когда вы находитесь так близко от Турана. Я думал, что они остались за Секандерамом.
– Я скажу об этом Илдизу, когда встречусь с ним в следующий раз, – сухо ответил копейщик. Несколько солдат засмеялись, однако оружие не опустили.
– У вас есть другие вновь прибывшие в караване? – спросил Конан.
– Странный вопрос. Ты ищешь кого-нибудь?
Конан покачал головой, будто не заметив звона кольчуг на внезапно напрягшихся воинах. На длинных и часто очень опасных дорогах между городами, где действовало только одно право – право сильного, караваны всегда защищали себя от чужаков, независимо от того, что бы они ни говорили и каких богов ни поминали.
– Я хочу добраться до Вендии, – пояснил Конан. – Но если в караване есть и другие, прибывшие недавно, возможно, им нужны охранники. Может быть, некоторые из ваших купцов чувствуют себя не совсем уютно из-за присутствия пятиста вооруженных вендийцев. У солдат всегда были свои собственные идеи о том, какие нужно собирать налоги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84